Выстрел в Опере

— Не надо. Я видела. — Несколько секунд Катя молчала. — Но, — спросила она тревожно, — не понимаю. Зачем я пошла к тому магазину?

— Чтобы разведать обстановку и отменить…

— Но зачем мне туда ходить, если я только что видела все из окна? И при надобности могу посмотреть еще раз.

На этот вопрос разведчица тоже знала ответ:

— Потому что мы должны заставить Анну не проливать…

— Смотрите! Смотрите! — закричала Чуб. — Вон Машка в коляске! А на ней точно такая же шляпа, как на Кате была. Черно-белая! А это рядом Ахматова? Какая-то она слишком скромная… Она никогда мне не нравилась! Маша, а как ты можешь к ней подойти и попросить че-то там не говорить, если ты уже с ней сидишь?

Маша, сидевшая в коляске с Ахматовой, спрыгнула наземль…

Маша, смотревшая, вдруг увидала большеколесый «мотор» Председателя Совета Министров Столыпина.

Увидела его — с лысой, как бильярдный шар, головой, с глубокими, глубоко посаженными глазами, с удивительно внушительными усами над небольшой бородой. Китель последнего витязя Руси пестрел орденами. Крестом, полученным за труды Управления Красного Креста, во главе которого он стоял во время японской войны. Орденом Святого Владимира, который через пару часов станет его убийцей… Пуля Богрова разорвет орден, осколки с надписью «польза, честь и слава»[21] — разорвут печень премьера.

— Ты ж не можешь к ней подсесть во втором экземпляре? — не унималась Чуб.

Медленной рысью мимо скользили министры, чиновники, камергеры, губернаторы, съехавшиеся в Город на торжества, посвященные открытию памятника царскому дедушке, павшему от рук террориста… И заманившему в Киев премьер-министра Столыпина, дабы тот повторил его судьбу и остался в Великом Граде навечно.

Петр Столыпин никогда не покинет Киев.

Он ляжет в его землю и встанет из нее памятником архитектора Ксименса, спроектировавшего и памятник-ловушку Александру II — на той же трижды роковой Царской площади.

Маша закрыла глаза, мысленно убивая себя, разрывая на части…

Поскольку на Дашин вопрос она тоже знала ответ!

1 сентября 1911 года она своими руками погубила простой и замечательный план Кылыны по спасению мира.

Глава четырнадцатая, в которой автор изменяет Киеву с Коктебелем