Высший пилотаж

— Ой, девочки, — вступила в разговор Вера Петровна. — Даже моя Леопольдина и та хвостом крутит! Я тут как-то наблюдала: сидит под лавкой, а вокруг пять котов. Такие красивые, такие пушистые... А она фырчит, шерсть дыбом. Одному по морде лапой, другому... Меня увидела, сразу на руки прыг — и домой. Ночью сплю, слышу: в кухне кто-то возится. Встала, свет включила. И что вы думаете? Сидит под столом рыжий кот помоечный. Облезлый, ухо разодрано. И из Диночкиной миски «Вискас» жрет. А Леопольдина вокруг него трется, мурчит вся...

— Закон природы, — задумчиво сказала Лариса. — Выбирает самого сильного.

— А моя Пуся... — начала было Маша и осеклась. Вот, две старые девы с мужчин разговор на кошечек сворачивают... Она покашляла и продолжила, подняв чашку с шампанским: — Пусть все будет хорошо, девочки! У всех, кому как нравится...

— Я бы помоечного в жизни не выбрала, — хмыкнула Сашенька.

— Сердцу не прикажешь, — парировала Лариса. — Каждому свое, да, Маша? Давайте лучше споем, посидим нормально... А то мне скоро домой бежать, маму сменять.

— «Ой, цветет калина в поле у ручья...» — затянула Вера Петровна. У нее был роскошный оперный голос с богатыми вариациями.

Девчонки только охнули изумленно и нестройно подхватили:

— «Парня молодого полюбила я».

— «Парня полюбила на свою беду», — тихо подтянула Маша.

— Нет, не эту! — вскочила Саша. — Что вы тоску нагоняете? — И заголосила что было мочи:

Я тучи разведу руками!

И в прошлое закрою дверь!

Голоса то разбредались по нотам, то сплетались в стройную мелодию. Одна песня сменяла другую, под них откупорили еще одну бутылочку, окончательно примирились между собой, доели тортик и закончили дружным задорным воплем:

Иду я по канату!

Сама себе кричу: «Стоять!»

Маша торопливо взбежала по лестнице. Как неудобно! Засиделись с девчонками, и она совсем позабыла о маме. А мама ведь ждет... Для нее этот день — самый большой праздник в жизни. Но Маша так давно не была в компаниях, а сегодня сослуживицы устроили сюрприз, она даже не ожидала... Так приятно... И девушка впервые не чувствовала себя лишней, не комплексовала... У каждого свои проблемы, все хорохорятся, как умеют, а копнешь — не так уж все легко и безоблачно...

Из комнаты пахло сдобным горячим пирогом... Маша быстро скинула туфли и с виноватой улыбкой крикнула:

— Мамочка! Я уже пришла. Извини, что задержалась. Это тебе...

Она встряхнула букетик алых роз, который купила на углу, и вошла в комнату. За накрытым столом сидела какая-то очень торжественная мама с Машиной шалью на плечах, а напротив нее маленькая сухонькая старушка. На ней красовались сразу две шерстяные шали, словно в доме стужа была... Обе они одновременно повернулись к Маше и молча посмотрели на нее.

— Смородины нынче много уродилось, — сказала старушка.

— Да, — подхватила мама. — Машенька столько варенья наварила!

Маша недоуменно подошла к ним, протянула маме цветы. Что это с ними? Словно не замечают ее... Конечно, мама могла обидеться, но не настолько же, чтобы портить ей день рождения... Старушка мелко закивала и зачем-то тронула ножку стола.

— А ловка ли доченька?

Мама повернулась к Маше:

— Веничек возьми, замети-ка тут.

Что заметать, когда в доме вылизано все до блеска? И почему надо указывать на какие-то недостатки при гостях? Маша поджала губы и пошла на кухню. Не спорить же сейчас в присутствии этой старушки... Она вернулась с веником и для вида махнула несколько раз по паласу.

— Все?

— Вот теперь хорошо, — удовлетворенно сказала старушка.

Цирк какой-то! Все настроение испортилось. Обязательно надо было унизить ее? Маша стряхнула в ведро абсолютно чистый совок.

— Ну что, матушка? К делу перейдем? — спросила старушка.

— Перейдем, Митрофановна, — просияла мама.

Старушка приосанилась и неожиданно звучным голосом начала, искоса поглядывая на Машу:

— Через реку ехали — броду искали, да в стремнину попали. Обсушиться бы...

— Будьте добреньки... — как-то суетливо поддакнула мама.

— По ярмарке гуляли, да ничего не сыскали. А тут видим, дом стоит, в доме девица сидит... У вас товар — у нас купец, настоящий молодец, — нараспев зачастила старушка.

Что это? Где-то Маша слышала уже... или читала... Кажется, так в старину говорили свахи... Ах, вот оно что! Ну, мама, удружила! Подстроила специально! Небось бегала к кому-то, искала эту старушонку с нехитрым набором «приличных и непьющих»... Фу, позор-то какой! Просто водевиль! Перезрелая барышня на выданье, суета в доме да никчемные женишки... «Женитьба»...

Маша решительно подошла к столу.

— Вот что, — сказала она решительно. — Прекратите эту комедию. Стыдно же, взрослые люди!

— Ты что! — испуганно всплеснула руками мама. — Замолчи!

— А почему? Разве это меня не касается?

— Ты послушай, Прасковья Митрофановна сватать тебя пришла. За хорошего человека...

— А ты его видела? — перебила Маша. — Кто он? Как зовут?

— Не велено говорить, — заметила старушка.

— Значит, тебе все равно, за кого меня выпихнуть? Лишь бы с рук сбыть?