Высшее магическое образование

Чтобы решить эту проблему, мне пришлось вручную перерабатывать и оптимизировать сотни проб. На первый взгляд, задачка выглядела как проект на все лето, но меня спасло три фактора. Первое и самое главное – большинство проб в «принципах» было изначально создано для школы «направления» и в модификациях не нуждалось. Второе – изученные мною ранее заклинания из библиотеки давали примеры правильной структуры и конвертации, позволяя ускорить процесс переработки. И третье – некоторые школы, из которых оригинальные плетения проб были добыты, повторялись чаще других, что упрощало переработку повторяющихся модулей.

Впрочем, все эти факторы лишь перевели задачу из раздела «нерешаемая» в раздел «долго и нудно». Завершив «Открывашку» и наброски для «Отмычки» (сама схема была готова, но в ней не хватало почти сотни разных проб, которые я не успел переделать), я уже собрался продолжить переработку проб, но Элла меня отвлекла:

– Никуда не опаздываешь?

Когда я проверил часы, до меня дошло, что я просидел за всем этим делом, не вылезая, два дня. Нехило время пролетело… И что мне теперь делать? В двенадцать будет лекция. Очень хочется прогулять, но боязно. Если я сейчас лягу поспать, то к двенадцати точно не проснусь. Что ж, придется топить себя в кофеине…

За оставшиеся два часа я успел переделать еще пять проб и отправился на лекцию. К сожалению, кофеин меня не спас. Я точно помню, что ко мне обращались, и даже не раз, но что я отвечал, вспомнить не могу. Впрочем, ничего про речь профессора я тоже вспомнить не смог. Как только нас отпустили, я, извинившись, поплелся спать. Вроде даже дошел…

Проснувшись на следующий день, я первым делом отправился вымаливать прощение у Идзуми – сам ведь попросил меня тренировать, а тут, без какого-либо извещения, два прогула. Процесс вымаливания прощения вышел необычным. Идзуми на меня явно обиделась, отговорка «увлекся и не заметил, как два дня прошло» не произвела на нее должного впечатления, но, невзирая на это, было вполне заметно, как она обрадовалась. В начале тренировки она дулась и явно на мне отыгрывалась, но ближе к концу смягчилась и была в благостном состоянии духа и даже позволила угостить себя завтраком в качестве извинения.

– Что с тобой вчера произошло? – присоединилась к нашему завтраку Кали.

– А что было не так?

– При взгляде на тебя мне вспоминались фильмы про зомби.

– Не знал, что ты такими увлекаешься.

– В том-то и дело, что не увлекаюсь, – строго посмотрела она на меня.

– Немного увлекся и два дня не спал, – пожал я плечами.

– Стоило того? – заинтересованно глянула она на меня.

– Вот и узнаем, – улыбнулся я.

Пусть «Отмычка» еще и не доработана, но благодаря «Открывашке» индивидуальную тренировку я проходил теперь без проблем. Внешне заклинание ничем не отличалось от «Ледяной иглы», но любые свитые роботами защитные заклинания им пробивались, словно были сделаны из тонкой бумаги.

Кали с Идзуми тоже управлялись со своими упражнениями, и мы возобновили командные тренировки. Теперь щиты роботов не были чем-то непреодолимым. Причем это касалось не только меня. Если я эти щиты взламывал, то Идзуми каким-то образом их пробивала руками. Кали же наловчилась раскидывать по полю мины: когда робот оказывался слишком близко, то железный шарик пробивал его насквозь. Так как шарик был уже внутри щита, то и щиты робота на него не реагировали.

Невзирая на индивидуальные успехи, командное упражнение актуальности не потеряло, а перешло на новый уровень. Теперь на первый план выходила проблема видимости. После того как мы стали справляться с роботами один на один, они сконцентрировались на засадах и прятках в тумане. Ко всему прочему деревья препятствовали работе локаторов, и найти их можно было только на близком расстоянии.

Насколько мне было легче взломать щиты, настолько Идзуми с Кали быстрее находили роботов. Если быть точным, то Идзуми просто подпускала робота к себе и, ускоряясь темпоральной магией, выносила до того, как он успеет что-либо сделать. Кали же просто разбрасывала железные шарики минной сетью, и когда робот касался этой сети, то шарик, которого он коснулся, пробивал его насквозь.