Высотка

Правда, на шее у Бори электронный ошейник. Пульт управления в одну из Любиных бигудей запаян. Но это ничего, она им редко пользуется. Теперь он от неё дальше чем на сто пятьдесят метров отойти не может.

Полная свобода и доверие.

Кинижка!

История девятая Квартиры 161, 162, 163 (День откопателя метро)

Как мне нравится мамина кофта с капюшоном и Минни-Маус! Не снимаю! Мягкая, вытертая, многостираная. Мама сказала, с этой кофтой много воспоминаний связано. И я прям чувствую их, воспоминания: кофта от них тяжелее.

Надела задом наперёд – два плюса: Минни спереди и из капюшона можно попкорн есть. Без рук. Лицо опускаешь с высунутым языком – попкорнинки сами липнут.

– Есть скрепыши?[21] – Высовываюсь из капюшона: Вовка. На пальце у него резиновая цепочка из рож: смайл, джинн, смешарик. – Чё, нету? Жа-а-а-аль. Повторками бы поменялись!

И убежал. Мне соль язык разъедает.

– Слыхала? – Сашка плюхнулся рядом на диван. У нас как-то жильцы с двадцать пятого переезжали, всю мебель вниз свезли, диван забыли. Так теперь в подъезде и стоит. Удобно. – День откопателя метро гонками на автодроме отмечать будут! Зыкинско ты кофту напялила, тоже так хочу!

Один из первых жителей дома откопал прямо под нами метро – с тех пор его портрет висит у лифтов, а мы празднуем День откопателя. Станция, кстати, в честь него «Римская» называется, потому что звали его Иван Римский. Так внизу портрета написано.

– И какими? – поинтересовалась я. – Кто больше всех со всеми столкнётся?

– Ага, – Сашка запутался в своём худи. – Нам с тобой полюбэ участвовать надо, мы же профи.

– Объезд препятствий! Круговая гонка! Скоростная езда назад! О, попкорн, можно? – к нам подошёл Кирюша, он сегодня был не в цыплёнке.

Я кивнула, и он зачерпнул пятернёй, как ковшом.

– И приз там какой-то запупенский! Ребза, а возьмите меня в команду, а?

– Так это ж… там же ж места в машинке для двоих только, – Сашка растерялся. Его капюшон висел на груди, как сдутый зоб пеликана.

– Да ладно, – Кирюша весело махнул рукой, – там разберёмся!

– Действительно, Санёк, ты чё? Разберёмся!

Мы подхватили куртки и зашагали к «Московскому игроману».

– И потом, – прошептала я проникновенно, – ты ж хотел с пацанами дружить, вот тебе пожалуйста!

– То пацаны, а то Кирюша, – свернув громкость до нуля, злобно прошипел Саша.

Что ни говори, клуб у нас – закачаешься! Три квартиры на первом этаже второго подъезда занимает. Электрические машинки – в самой глубине. Там, значит, такой огромный резиновый круг за решёткой, на потолке тоже решётка, до которой тянутся машинковые флагштоки с оголёнными проводами на самом верху. Жмёшь на газ – искры летят! Сами автомобили круглые, по бортам у них мягко, чтобы стукаться не больно, от аварий ремни в плечо впиваются, весело – жуть!

Народу в честь Дня откопателя набилась тьма-тьмущая! Но я с Анчутки[22] глаз не сводила. Это дочь миллиардера Чудинова. Он из-за неё, собственно, миллиардером и стал: Анчутка красиво игрушки ломать умеет. Чудинов это ещё в младенчестве заметил и стал на ютьюб снимать. Вернее, снимать на телефон, а на ютьюб выкладывать. И так Анчутка страстно колошматила плюшевых заек, откручивала куклам головы и крушила железные дороги, что все детские магазины Москвы понесли ей свою продукцию на лом. Игрушечный транспорт она грызла зубами; детальки конструкторов ломала в кулаке, как сушки; настольные игры давила, словно гидравлическим прессом; игральные кубики глотала; а спиннеры, прилипал и скрепышей разрывала. Миллионы людей подписаны на их с Чудиновым канал и завидуют Анчутке – тоже так хотят. Но талант есть талант. Гений такого уровня рождается раз в столетие, тут ничего не поделаешь.

Я Анчутку не люблю. Уж больно дар у неё разрушительный. Да и нос курносый. Тоже больно. Квартира у них – прям терем. На полу медведь, в углу печь. Чудинов любит всё древнерусское. Анчутка это не трогает – она спец исключительно по игрушкам.

В честь Дня откопателя метро жители нашего дома были в костюмах. Кто в археолога нарядился, кто в землекопа. А сёстры мои, Лила и вторая, вделись в непонятную голубую конструкцию, напоминающую двойное ведро.

Я посмотрела на них внимательно, «вы-семью-то-не-позорьте»-взглядом, Алька сразу зарыдала:

– Это вагон, поняла? Чух-чух!

– Мы выступаем в защиту работников метрополитена! – добавила Лила. – Они видят дневной свет в три раза меньше нормы! Подпиши петицию!

– А, – сказала я примирительно. Саша надел капюшон на лицо.

Жеребьёвку проводил Виталий Николаевич Римский, прямой потомок откопателя. Нам выпал номерок три.

Третий болид сиял круглым красным боком в свете длинных люминесцентных ламп, похожих на мечи джедаев[23]. На сиденье мы еле втиснулись, Кирилл посередине. На голове у него оказался пробковый шлем, как у Индианы Джонса. Кирюша в нём был вполне симпатичен, я даже восхитилась. Он поймал мой взгляд:

– Бонд. Джеймс Бонд.

Прижатый Кирюшиным боком, Саша капюшон с лица так и не снял, но я по движению воздуха поняла, что он там глаза закатывает.