Выше времени

С этими словами старуха извлекла из сумки проволочку, хитро согнула ее, подошла к замку, который запирал дверь на решетке, и, подхихикивая, принялась ковыряться в нем.

Не прошло и минуты, как солидный стальной замок тихо щелкнул. Старуха откинула дужку и вытащила замок из «ушек» решетчатой двери.

— Дерьмовый замок. От честных людей, — прокомментировала баба Рая. — Кто смелый — на выход. Кто не хочет — может оставаться и отправляться за рубежи нашей родины. На консервы.

Юля всхлипнула:

— Этого, прикованного, отстегнуть можешь?

— Да зачем он тебе? На него отупина целый баллон вылили. Если и очухается, то к завтрашнему утру. А скорее всего, так дебилом и останется, — заметила старушка.

— Отстегните, ему неудобно стоять, — попросил я.

— Была бы проблема, — хихикнула бабка. — Возня с наручниками не заняла у нее и десяти секунд. Мужчина тяжело осел на пол. Похоже, он, и правда, ничего не соображал.

— Вынесем больного? — спросила Юля. — Который в углу лежит?

— Не стоит, — покачал головой я. — Обещаю: все будут невредимы. Если вы боитесь попасть под пули — оставайтесь здесь. Я ручаюсь, что всех выпущу, как только получу возможность контролировать ситуацию.

— Ага, — захохотал мужчина в ватнике. — Только ситуацию контролировать мы тебе пока не дадим. Ты первый пойдешь. А я — за тобой. И не сомневайся — нас ты охране не сдашь. Не удастся.

— Нет у меня таких планов. Ты бы хоть сказал, как зовут тебя.

— Чтобы потом быстрее меня найти? — усмехнулся мужик. — Да зови хоть горшком — только в печку не ставь.

— Ладно, Горшок, — кивнул я. — Так и буду звать.

— Скушай-ка вот это, начальник, — предложила девица в желтом платье. Это таблеточка правдина. Всегда с собой ношу. На всякий случай.

Я проглотил таблетку.

— И как, что собираешься делать? — спросил Горшок, выждав пару минут, пока быстродействующий шипучий правдин впитается в кровь.

— Вывести вас отсюда, — подтвердил я.

— Ну, может быть… — нехотя согласился он. — Хотя некоторые и от правдина блокировку ставят. Дело-то нехитрое. Правдин — это тебе не отупин.

Покинувшие картофелехранилище пленники не слишком спешили двигаться дальше по коридору. Чахлый, может быть, и заснул. Но как знать, сколько еще охранников на базе? Стрелять они будут, не задумываясь.

— Пойду впереди, — предложил я притихшим и нерешительно мнущимся перед входом в узкий коридорчик людям. — Постараюсь, чтобы с вами ничего не случилось. Потому что вы попали сюда и по моей вине.

— Иди, — согласился Горшок, одергивая свой ватник. Он словно бы сам собой стал главарем освободившихся пленников. Я, что довольно-таки закономерно, попал на роль заложника. Хотя взбесившийся Чахлый при малейшей возможности расстрелял бы меня точно так же, как и остальных.

Девятнадцать человек поплелись по узкому коридору. Двое мужчин остались в картофелехранилище. Больше никто не сделал попытки им помочь. Эти люди стали бы лишней обузой.

За одной из дверей в коридорчике овощехранилища был слышен сильный храп. Баба Рая, идущая справа от меня, хихикнула и подмигнула.

— Начальничек наш умаялся. Хоть бы он захлебнулся во сне, жадная безмозглая скотина, — глаза старушки недобро блеснули. — Салом, небось, обожрался, вот самогонка его и не брала.

Неплохо было бы запереть дверь, из-за которой раздавался храп. Но чем ее закроешь? Горшок вдруг отстал от меня, юркнул в комнату. Раздался короткий всхрип, и храп прекратился. Мой конвоир вернулся, сжимая в руке охотничий нож, обагренный кровью.

— Захлебнулся, — оскалился он. — Смотри, Латышев, как бы тебе не захлебнуться. При случае я и тебя завалить не побрезгую.

— Понятно, — кивнул я. — Только проку тебе от этого не будет. Я хочу вам всем помочь. И я знаю, как отсюда выйти.

Двор склада был пустым. Только стояла одинокая «девятка» с открытыми дверями и валялись около нее трупы Рената и Сергея. Крепыш лежал прямо в проходе, загораживая дорогу. Чахлый не потрудился убрать своего товарища, вызвать подмогу, или, напротив, замести следы. Крышу у него сорвало напрочь.

Я вспомнил улыбающуюся физиономию Жлоба в будке на входе. Что же он, не слышал выстрелов? Почему не пришел сюда, не вызвал подкрепление? И что он будет делать, когда двадцать человек, за сохранность которых, как товара, он отвечает перед отцом головой, станут выбираться на улицу? Стрелять, естественно. Только стрелять. И вызывать на помощь ребят, чтобы загнать всех обратно на склад. Меня он, конечно, не тронет…

Было странно, что на базе, обычно кишевшей людьми, сейчас никого нет. Я никак не мог понять, почему. Потом сообразил. На главном стадионе города сейчас идет эйфориновый поп-фестиваль. Халявная раздача эйфорина-д, нового препарата, который рекламируют фармацевтические компании. Громкая музыка, доступные молоденькие девочки — вот все и потянулись на стадион. Остался один Жлоб. Он постарше, отпустил молодняк, а сам слушает рок — от попсы его тошнит, он мне еще в самолете признавался, когда мы летели из Океании.