Выше неба

— Мокроножкин собственной персоной! — захохотал Ворошилов. Олег не сразу понял, что это снова «Олимпия», и его обидчик в компании дружков вот-вот скажет ту самую гадость, после которой Олег с размаху даст ему по зубам. Но на том месте, где Олег уже размахивался, его снова перенесло в самое начало эпизода, и вновь, и вновь… Олег чувствовал, что тонет, и изо всех сил потянулся наверх, прочь из болота — к воздуху и свету.

…И понял, что стоит, тяжело дыша, глядя на вращающийся эллипсоид, а навстречу ему вновь летит увеличивающийся синий шар.

* * *

— Лабиринт вновь сдвинулся, и мы засекли амфитеатр, — доложила Тереза. — Дроны уже вылетели. Фрагмент с амфитеатром находится в непосредственной близости от того эллипсоида, который видела Лаки. До них пять километров по воздуху, и дроны уже сообщили, что навстречу движется скопление крылатой фауны.

— Отправьте туда все готовые к полёту дроны, — распорядился Вильям. — Прикрывайте основную группу светом. Анна, мы с Кинетиком движемся к предполагаемой точке перехода. Нам придётся нести его дронами, если он будет не в фазе или не сможет идти сам. Алёна? Если что-то важное об Олеге — скажите сейчас.

— Ему сейчас очень страшно, — ответила Алёна, — но он меня не чувствует. Не слышит.

* * *

Олег увернулся и в этот раз — синий шар вошёл под острым углом в крышу «шахматного клуба», и здание рассыпалось в мелкую пыль. А на Олега накатила чернота.

…Он полез тогда на карниз крыши — у деда, в его дачном домике. Недосмотрели. Олег повис на краю, крича от страха и держась из последних сил, и зачем-то глянул вниз — а там ощетинились зубьями грабли, скалился отточенным лезвием топор, хищно обнажали сияющие зубы садовые ножницы… Всё это вернулось и вращалось вновь и вновь, не отпуская, сводя с ума, вынуждая проживать момент абсолютного ужаса раз за разом.

…Олег всплыл из воспоминаний как раз перед тем, как увидел очередной синий шар, наводящийся на него.

* * *

— Вспомни что-нибудь хорошее! — крикнула Алёна, закрыв глаза. — У тебя было много хорошего в жизни, вспомни!

* * *

Олег услышал её голос — прежде чем осознать, что на этот раз он не успеет увернуться. Вспомни хорошее!

Он попытался. То самое первое место на турнире; то, как они с дедом ходили по лесу, собирали грибы; походы в горы и много другое — но не удавалось ни на чём сосредоточиться, воспоминания словно сдувало ветром, они рвались в клочья и исчезали, чтобы не вернуться.

Олег успел вспомнить, как они с Алёной в последний день соревнований в лагере подпрыгнули, счастливые и довольные собой и друг другом, и «дали пять» в воздухе. И синее сияние окутало его, и восторженное и счастливое лицо Алёны никуда не пропадало, так и держалось перед мысленным взглядом.

* * *

Олег осознал, что вновь стоит у той самой девятиэтажки — и снова лето, снова жарко. Оглянулся — он всё в том же виде, только теперь в руке держит шлем. Куда делись топор и фонарь, уже не понять.

Олег и сам не заметил, что именно нажал на шлеме — тот свернулся, сжался в руке, выбросил прочь очки-визир и стал светло-серым брикетом. Каким и был, когда Олег впервые достал его из рюкзака. Олег уже машинально снял рюкзак и убрал туда и очки, и «свёрнутый» шлем. И осознал, что слышит знакомые голоса. Ольга и Артур!

Верно, они, а также Антон, Вика и Лена — идут, весело что-то обсуждая, с букетами и просторными пакетами. Праздник? Алёна что-то отмечает? А сейчас какой год и число?

Можно не ходить к гадалке — Олега они не видят. Олег поправил рюкзак и пошёл следом. Он так или иначе уже вмешался в жизнь этой Алёны. Может, хоть сейчас будет что-то действительно хорошее.

…Он вошёл сквозь дверь — действительно, праздник. Прошёл, бросил взгляд на ту стену в гостиной — и внутри что-то словно оборвалось — та же полка, тот же портрет Олега — уже не в чёрной рамке, правда. Те же фото и обе короны. Барсик сидел и умывался под полкой. Олег постарался не встречаться с котом взглядом — но кот явно что-то почувствовал: прижал уши и, оглядываясь, пробежал на полусогнутых в дальнюю дверь — прятаться.

— Ребята, я сейчас! — услышал он голос Алёны из той же комнаты.

— Не переживай, Алёнка! — отозвалась Ольга. — Всё сделаем в лучшем виде.

Олег подошёл к кухне — так, чтобы успеть отойти, если кто-нибудь решит пройти в гостиную. Возле окна уже стоял накрытый праздничный стол — но, похоже, гости принесли что-то от себя.

— Короче, так, народ, — понизила голос Ольга. — Чтобы никто не ржал, ясно? Попробуйте представить себя на её месте.

— Оля, ты хоть понимаешь, что это не вполне нормально? — спросил Антон вполголоса. Казалось, некуда человеку ещё расти, но Антон и это сумел! — Она говорит с ним, как с живым. Ты же лучшая подруга! Я не говорю, что её нужно в клинику везти, но хотя бы поговорить! Тридцать ведь лет уже человеку!

— Вот потому и не буду говорить, ведь я лучшая подруга, — ответила Ольга сухо. — И вы по той же причине сделаете сегодня серьёзные лица и не скажете ни слова. Блин, Тоша, не заставляй меня говорить какую-нибудь хрень типа «представь, что с тобой случилось то же самое»!