Выдержал, или Попривык и вынес

Кайотъ живетъ преимущественно въ самыхъ отдаленныхъ и безлюдныхъ степяхъ, тамъ, гд пріютились ящерицы, оселъ-кроликъ, вороны; онъ всегда во всемъ нуждается, никогда не обезпеченъ пищей и съ трудомъ добываетъ ее. Онъ питается почти что одною падалью воловъ, муловъ и лошадей, случайно околвшихъ по пути, павшихъ птицъ и по временамъ выброшенными объдками прозжихъ блыхъ людей, которые, вроятно, въ состояніи были сть лучшую пищу, чмъ ветчина, предназначенная для войска. Кайотъ съдаетъ все, что ему попадется, и этимъ сходственъ съ племенемъ индйцевъ, часто посщающемъ пустыни; эти тоже съдаютъ все, что попадется имъ на зубъ! Любопытный фактъ это племя, единственное, которое съ пріятностью стъ нитро-глицеринъ, и если только не умретъ отъ него, то проситъ о повтореніи. Особенно плохо приходится степному кайоту, живущему за Скалистыми Горами, благодаря все тмъ же индйцамъ, которые также склонны и способны по запаху разыскать только-что павшаго вола; когда это случается, кайотъ удовлетворяется пока тмъ, что садится вблизи и наблюдаетъ за этими людьми, которые сдираютъ мясо, снимаютъ все съдомое и уносятъ съ собою. Тогда онъ и ожидающіе вороны набрасываются на остовъ и очищаютъ кости. Замчено, что кайотъ, зловщая птица и степные индйцы въ кровномъ родств между собою, потому что живутъ въ одной и той же мстности, пустынной и безплодной, въ самыхъ дружескихъ отношеніяхъ, ненавидя всхъ и съ нетерпніемъ ожидающіе возможности присутствовать на похоронахъ своихъ враговъ. Ему ничего не стоитъ пройти сто миль для завтрака, полтораста для обда, потому что онъ убжденъ, что между завтракомъ и обдомъ пройдетъ не мене трехъ, четырехъ дней, и потому ему безразлично или даже лучше странствовать и обозрвать окрестности, нежели, лежа на мст, ничего не длать и этимъ только обременять своихъ родителей.

Мы скоро привыкли различать рзкій, злой лай кайота, раздававшійся въ мрачной пустын ночью, мшая намъ спать въ карет между мшками; вспомнивъ его безпомощный видъ и его несчастную долю, мы отъ души пожелали ему всякаго благополучія и полнаго успха въ длахъ.

ГЛАВА VI

Нашъ новый кондукторъ не спалъ двадцать четыре часа, что случалось очень часто. Отъ Сентъ-Жозефъ на Миссури до Сакраменто въ Калифорніи сухимъ путемъ было приблизительно 1.900 миль и проздъ этотъ длали въ пятнадцать дней (теперь по желзной дорог это пространство прозжаютъ въ четыре съ половиною дня), но, по почтовому контракту, этотъ проздъ по росписанію обозначался, какъ мн помнится, въ восемнадцать или въ девятнадцать дней. Лишніе дни эти давались на случай зимнихъ вьюгъ, снговъ или другихъ какихъ-нибудь непредвиднныхъ случаевъ. У почтоваго вдомства все было въ строгомъ порядк и хорошо устроено. На каждыя 250 миль былъ агентъ или надзиратель, снабженный большими полномочіями. Его законный участокъ въ 250 миль назывался «округомъ», онъ закупалъ лошадей, муловъ, сбрую, провизію людямъ и скотин и распредлялъ все это, по мр надобности, между своими станціями по собственному усмотрнію. Онъ воздвигалъ станціонныя постройки и рылъ колодцы. Онъ выдавалъ жалованье смотрителямъ станцій, конюхамъ, кучерамъ и кузнецамъ и увольнялъ ихъ, когда хотлъ. Онъ былъ весьма и весьма важная особа въ своемъ округ, врод великаго Могога или султана, въ присутствіи котораго простые смертные были скромны въ рчахъ и манерахъ; своимъ величіемъ онъ затмвалъ даже всеобщаго кумира — кучера. Всхъ окружныхъ надзирателей было восемь.

Второе лицо посл надзирателя былъ кондукторъ; его дятельность простиралась, какъ и надзирательская, тоже на цлый округъ въ 250 миль. Онъ сидлъ съ кучеромъ и, когда являлась необходимость, прозжалъ это огромное пространство безъ отдыха и безъ сна, день и ночь, позволяя себ изрдка вздремнуть на крыш кареты. Каково! Я уже говорилъ раньше, что его обязанность была заботиться о почт, о всхъ непредвиднныхъ случайностяхъ, о пассажирахъ и объ экипаж, пока онъ все это не передавалъ подъ росписку слдующему кондуктору. Въ виду этого кондукторъ долженъ быть человкомъ не глупымъ, ршительнымъ и весьма исполнительнымъ. Это были большею частію люди смирные, пріятные, относящіеся внимательно къ своему долгу и вполн джентльмэны. Не было особенной надобности окружному надзирателю быть джентльмэномъ, между ними были и простые. Но онъ всегда обязанъ быть грознымъ начальникомъ въ своей административной дятельности и обладать большою смлостью и ршимостью, иначе управленіе этими необузданными подчиненными было бы въ тягость. Всхъ кондукторовъ было около 16-ти или 18-ти, такъ какъ со всхъ пунктовъ должна была ежедневно отправляться почта, а съ каждою почтою долженъ былъ хать кондукторъ.