Выбор сердца

Он тут же, не стесняясь, сбросил одежду и, сверкая голыми ягодицами, булькнулся в воду. Я даже не успела предупредить об осторожности. Меня такое поведение не удивляло. Привыкла.

— Давай ко мне! — довольно фыркая, Эль по-лягушачьи плавал от борта к борту. Я медлила раздеваться, хотя уже страшно вспотела. Здесь было жарко. Не то чтобы стеснялась, как-то это чувство атрофировалось на Истрее, но пояснять любопытному юноше, почему у меня «живот растёт», не хотелось. С другой стороны этого не миновать. Смирившись с неизбежным, быстро разделась и с удовольствием погрузилась в тёплую воду, ощущая, как по коже от удовольствия разбегаются мурашки.

Эль отплыл к противоположному краю бассейна и, положив подбородок на скрещенные руки, что-то рассматривал.

— Зачем такой большой бассейн? — через время он принялся рассуждать. — Здесь ведь целый дракон может поместиться.

— Может, — согласилась, прикинув размеры звериной формы и объём чаши. — Возможно, раньше драконы больше проводили в первой форме, чем во второй?

— Ри, а что мы будем дальше делать? Ведь мы же не будем жить здесь, в пещере?

Я тяжело вздохнула, понимая, что потянула за собой ребёнка, не имея точного плана на дальнейшую жизнь. В какой-то степени используя его, как щит.

— Не будем. Нужно найти место, где мы поселимся. Перезимуем, а дальше будет видно, куда двинемся дальше.

Он помолчал, водя пальчиком по узорам из мозаики.

— В следующем году не получится, — повернувшись ко мне лицом, он внимательно посмотрел мне в глаза. — Кто путешествует с младенцем? Года три нужно, прежде чем дальше ехать.

Эль всегда удивлял меня зрелостью суждений. Вот и сейчас он просто констатировал факт, не залезая в душу.

— Значит, ты со мной?

— Куда же ты без меня?

— А как же твоё обучение?

— Тренироваться я могу и здесь. К тому же магистр сказал, что мне нужно научиться концентрации. В этой глухомани самое то. Голову на отсечение даю, что здесь мага днём с огнём не сыщешь. Найдём людей — не пропадём. 

***

В гнездовье дракаров мы пробыли неделю, прежде чем отправиться в новый путь. За это время дракса успела родить шесть яиц и теперь восседала в гнезде, как на троне. Самка была очень нервной и агрессивно реагировала на любого, кто пытался приблизиться. Она перенесла столько потрясений, боясь не успеть родить на воле, что никак не могла восстановиться. Правда, мы с Элем удостоились чести посмотреть на пятнистые крупные бело-фиолетовые яйца.

Старая альфа разговаривала со мной мысленно короткими рублеными фразами. Это меня удивляло каждый раз. Однажды я спросила, почему я слышу драксу и альфу, мне ответили тремя словами:

— «Старшая сестра гнезда».

Что бы это не значило, мы с Элем так и не поняли.

Маг, несмотря на то, что его приняли в стаю, не мог общаться напрямую ни с одним из дракаров. Но это его не огорчало. Он нашёл себе компанию — маленьких дракарят, и бесился с ними, даром что подросток. Я смотрела на Эля и понимала, что по сути у мальчика не было детства. Его с шести лет отослали на обучение и до двенадцати с половиной муштровали нещадно.

Когда мы собрались в путь, нас проводили те же два самца, что сопровождали нас на последнем отрезке пути в долину. Они оказались из одного выводка с нашей драксой. Ехать без седла было очень сложно, но вольного дракара оседать невозможно.

Нас вывезли к натоптанной дороге к ближайшему человеческому селению на расстоянии в полдня пути. Дракары умчались назад, а мы с Элем отправились вперёд к неизведанному.

29. Глава 3. Зелёные Холмы

Ближе к вечеру мы вышли на окраину селения. Как гласил указатель у дороги, мы попали в Зелёные Холмы.

Дома-срубы приютились на склоне холма, поросшего по-осеннему жухлой травой, разбегаясь волнистой дугой. Крыши для теплоты были укрыты зелёным дёрном. На более отлогой части холма стоял маленький храм, выкрашенный пополам в голубой и оранжевый цвета в честь Инанны и Наргала. Я уже видела такое в подобных местах.

Почти на прямой улице стояло с десяток добротных домов. Один дом особо отличался — на его крыше была колокольня. В этом доме жил староста. При надобности в случае опасности или для того, чтобы собрать жителей, он звонил в колокол. Должность старосты, как правило, передавалась по наследству.

На окраине стояла общественная баня. Мелкая живность, домашняя птица спокойно гуляли между домами. Маленькие приусадебные участки были вспаханы на зиму.

Мы приблизились к крайнему дому в тот момент, когда оттуда с визгом вылетела рыжеволосая босоногая девчонка с чумазым лицом в потрёпанном платье и сером переднике.

— У-у-у, злыдня!

Следом за ней из дома выбежала молодая женщина, потрясая кулаками. Дорогой она быстро наклонилась и, схватив камень, запустила им в спину девочки. Реакция Эля была молниеносной — он выставил щит, и камень отскочил от него в сторону женщины, приложив её по лбу. Та взвыла дикой сиреной:

— Убивают!