Выбор натуры

– Извините. Я, наверное, слишком буквально понял ваш интерес к моим делам, – пробормотал тот. – Вы бы всё-таки объяснили…

 Демид долго смотрел на Сараева.

– Да пожалуйста, – сказал он. – Смотрите. У вас серьезный конфликт с вашим приятелем, который встал вам поперек дороги – это раз. Совсем недавно я, как вам показалось, с легкостью справился с непростой для вас ситуацией – два. Избавиться от человека у нас сейчас дешевле, чем поужинать в ресторане, но для вас все-таки накладно, а мне это вполне по карману, да и с деньгами, как вы заметили, я расстаюсь легко – три. Кстати, попутно замечу, для вас это дополнительный большой плюс. Поскольку самый главный элемент сделки отсутствует, значит, и сделки никакой нет. Так красиво обставить дело надо еще уметь. Поздравляю. Далее. Вы видите, что я к вам питаю очевидную симпатию и всегда готов помочь – четыре. Моральными принципами я, как опять-таки вам кажется, особо не обременен – пять. А теперь сложите всё это вместе. Что получается? Как раз то самое. Заказ. Но если завтра где-нибудь найдут хладный труп вашего Прохора, а я полезу к вам с отчетом о проделанной работе, вы сделаете круглые глаза, вот как сейчас, и скажете, что никогда ни о чем подобном меня не просили, что у вас и в мыслях такого не было. Вы просто жаловались на жизнь, делились неприятностями. И всё это будет даже вполне искренне. Впрочем, всё ведь так и сделано, чтобы я к вам ни с какими отчетами не лез. Вот так. Конечно, роль понятливого Смердякова меня несколько смущает, но это так, побочный эффект… В остальном всё сделано, как я уже сказал, на отлично.

Сараев был настолько поражен услышанным, что не знал, что отвечать. Он с изумлением смотрел на таможенника.

Наконец выговорил:

– Вы действительно так считаете или это вроде импровизации?

– А что, совсем не похоже на правду? – довольно усмехаясь, спросил Демид. –  Можете опровергнуть хоть один из перечисленных пунктов?

– Но я бы никогда не сделал из этого таких выводов! Не думал, что вы так поймете…

– Я вам верю. Но только отчасти. Очень может быть, что все эти пункты так и лежали у вас в голове, как отдельные детальки, в разобранном виде. А вы только иногда пробегали по ним осторожно взглядом… не прикасаясь. Только, прошу вас, не говорите, что совсем уж не подозревали о том, на что они могут сгодиться. Ведь вот же я на ваших глазах только что их собрал, и получился автомат Калашникова…

– А я вам говорю, что ни о чем таком не думал, и если бы не знал за вами склонности ко всяким таким странным умозаключениям, встал бы и ушел. Вы сами выбрали факты и теперь сами интерпретируете.

– Да ладно вам! Что вы так распереживались? Я ведь допустил, что всё это могло у вас в голове само отложиться. Ну, знаете, как у творческих личностей, воображение работает круглые сутки само и без перерыва. Тем более что вы такой и есть. Наверняка первая мысль закралась в тот самый момент, когда вы прошлый раз вспомнили про поля орошения. Я думаю, тот испуг и стал точкой отсчета. Тогда вы испугались этих полей, ну а потом взглянули несколько по-другому. Так часто и бывает. Оно всё как бы само подобралось. Я же сказал, что вы только смотрели. Не прикасаясь. Но и не выбросили же. В конце концов всё это ведь просто интересно!

– Я вам сказал – нет, а вы опять свое гнёте. Я не пойму: вы так шутите?

– Шучу-шучу, конечно шучу!

«Уж не за инопланетян ли он мне мстит, – раздраженно подумал Сараев, и это предположение не показалась ему таким уж абсурдным. – С него станется».

– А чем вы, собственно, оскорблены? – усмехнулся Демид. – Моей отзывчивостью? Разве мы не сочувствия ищем, когда жалуемся? А когда жалуемся кому-то, кто в силах помочь, то уже наверное надеемся и рассчитываем еще на что-то…

– Я вам слово даю, что ничего от вас не ждал и ни на что не рассчитывал. И никаких таких мыслей у меня не закрадывалось. Как вам еще сказать?

– Ладно, всё. Оставим это. Кажется, я ошибся. Признаюсь.

 Они помолчали, и Сараев сказал:

– Я думал, вы меня знаете лучше.

– Да куда уж лучше-то?!.. Молчу-молчу.

– Ну и как бы я мог вам доказать, что это не так?

– А вы просто скажите: «Это не так».

– Это не так.

– Ну вот и отлично. Всё-таки вы удивительно наивный человек. За что и люблю. А разговор получился интересный, не находите?

– Нет.

– Нет?

– Нет.

– Ну и ладно.

 Помолчав, Сараев сказал:

– А если вы затеяли его, чтобы напомнить мне о своей услуге, – так я и без этого всё прекрасно помню.

– Ну, ладно-ладно. Добивать-то зачем? Ну, ошибся. Бывает. Я даже рад, что мы это обсудили. А то уже хотел на вас обидеться за такое утилитарное отношение ко мне. Хотя… Молчу-молчу.

На том и разошлись. Таможенник вызвал для Сараева такси, а сам поехал еще куда-то. Сараев, надо сказать, так до конца и не понял: шутил ли Демид, или же он всерьез так понял его жалобы.

 

 

XXXV

У Сараева кончается терпение