Выбор

– Не хочешь жениться, не надо, – прошептала я ему на ухо.

– Дело не в женитьбе, – глухо сказал Ирга. – Дело в желании. Если ты боишься, что у тебя денег не будет на еду или на платья, я тебе помогу, только скажи. Но я хочу, чтобы ты действительно хотела стать моей женой, жить со мной вместе, вести хозяйство, родить детей от меня, каждое утро просыпаться и видеть мое лицо рядом.

Мне стало стыдно.

– Не обижайся на меня, глупую, – покаянно сказала я. – Ну хочешь, я даже носки тебе стирать буду?

– Пока ситуация обратная, – проворчал Ирга.

– Я не давала в стирку тебе носки! – возмутилась я.

– Большое спасибо! – саркастически сказал некромант.

– Я – свинья? – спросила я.

– Да, – убийственно честно ответил некромант и вдруг засмеялся, – но я всегда любил свинину.

– Ну знаешь… – не нашлась я, что сказать.

Он продолжал смеяться. Через несколько минут я не выдержала и спросила:

– Чего ты ржешь?

– Я никогда не думал, что меня будут, угрожая лопатой, принуждать жениться, – с трудом выдавил из себя Ирга, продолжая смеяться.

Я отодвинулась от него на край кровати и принялась размышлять, обижаться ли мне, или мы квиты.

– Милая! – Некромант повернулся ко мне и одним ловким движением усадил меня на себя. – Как же я люблю тебя, такую несносную!

– Правда? – заулыбалась я. – А ты пойдешь завтра со мной эльфийский квартал ремонтировать?

– Только в качестве моральной поддержки, – сказал Ирга и поцеловал меня в нос. – И только если ты здесь останешься ночевать. Я даже еще раз сходил, еды принес.

– Так бы сразу и говорил, что не ночевать, а… не спать.

– Как раз спать, – промурлыкал некромант, прижимая меня покрепче.

Я совершенно не была против его планов, и мысли об орке в этот день меня больше не преследовали.

Глава 11 Сногсшибательный результат

Две бесконечные трудовые недели в эльфийском квартале подходили к концу. Я вяло махала кистью, пытаясь докрасить забор. Ушлые остроухие, пользуясь случаем, заставили студентов отремонтировать весь квартал, даже те улочки, на которые не ступала нога погромщиков. Парни мостили дороги, меняли заборы, приводили в порядок буйно растущие кусты и деревья, подметали и утилизировали мусор; девушки высаживали цветы, красили и белили. Сначала эльфы пытались привлечь нас к уборке дворов, но выяснилось, что из них таинственным образом стало пропадать все, что плохо и хорошо лежит, поэтому за заборы нас больше не пускали.

С каждым днем работающих студентов становилось все меньше – руководство Университета активно распихивало буйную молодежь по местам практики. Рядом со мной, лениво переговариваясь, работали четверо выпускниц-практиков. Меня в свои разговоры они не вовлекали, всячески подчеркивая свое превосходство над теоретиком. Впрочем, к такому мне было не привыкать, поэтому я молча двигала кистью, страдая от головной боли. Вчера я работала с очень вонючей краской – Университет поскупился на материалы, спала плохо и сегодня была в жутко раздраженном настроении.

– Ты очень неаккуратно красишь, – заметил за моей спиной хрипловатый баритон с легким акцентом.

Я повернулась, взмахнув кистью. Живко даже не поморщился, хотя украсился россыпью мелких синих пятнышек.

– А мне за это не платят, – сказала я недовольно. – Тебе-то что до того, как я крашу?

– Я здесь живу, – сказал орк.

Ага, теперь я поняла, почему это место мне показалось таким знакомым.

– А-а-а, твой дом…

– Нет, я здесь в гостях у родственников, пока не закончу в городе торговые дела.

Как хорошо, что он здесь не остается жить! Я отвела взгляд, не позволяя ему попасться в плен больших карих глаз орка, и с удвоенной энергией принялась красить забор.

– Если тебе не нравится это занятие, можем пойти прогуляться, – сказал Живко.

Работающие рядом девушки притихли и замерли в ожидании моего ответа.

– Нет, спасибо, – холодно ответила я. – Что-то я не хочу гулять.

– Как знаешь, – сказал орк и в раздумье остановился перед калиткой.

Изящная дверца была покрашена так густо, что с ручки краска даже капала.

– И кто же это такой умный так покрасил дверь, что ни зайти, ни выйти? – Живко посмотрел на нас и остановился взглядом на мне.

– Это была не Ола, это я, – прощебетала одна из девушек, выпускница практического факультета, изящная, гибкая и мускулистая, как кошка. – Я никогда до этого не красила калитки.

– И как мне теперь зайти? – улыбнулся Живко.

У моей соседки вырвался восхищенный вздох. Я по себе знала, что улыбка орка может свалить с ног своим обаянием, поэтому воскресила в памяти то, как он заигрывал с моей младшей, и яростно ткнула кистью в ведро с краской.

– Я покажу. – Студентка взяла край кофточки в руку и открыла калитку.

– Вам же, наверное, нужно помыться теперь? – вкрадчиво спросил Живко.

– Да. – Красавица вздохнула.

Когда орк и студентка скрылись за калиткой, моя соседка пнула ведерко.

– Почему Октавии всегда везет на красавчиков? – спросила она у меня. – Она, наверное, всех парней на факультете перепробовала, и все мало ей! Даже Иргу соблазнила.

– Да ну? – спросила я с интересом.

– Ой, я и забыла, ведь это ты теперь его девушка!