Выбирай своих врагов

— Что..? — Переспросил я, слегка сбитый с толку развитием событий. Воспоминания о дречийских культистах были ещё живы, и провоцировать этих, побуждая их напасть, мне показалось чудовищно немудрым.

Веккман посмотрел на меня — его глаза были холодны даже для инквизитора.

— Они открывают путь демону. По сравнению с ним тот, с которым вы встречались — всего лишь котёнок джиринкса. Нам нужно остановить поток энергий, что идёт от их осквернённых душ, пока не стало слишком поздно. Это единственный путь спасти планету от проклятия.

— Именно так. — Согласилась Эмберли, поднимая закованную в силовую броню руку, на запястье которой был закреплён шквальный болтер. Два инквизитора начали продвигаться вперёд, окатывая культистов градом болтов.

— Постойте. — Попытался остановить их я, но мои потуги не удостоили внимания. — А зачем тут камни? — Они ведь были ключом ко всему, хотя и я не мог понять, в чем их предназначение.

— Она идёт! Она идёт! — Через звуки песнопений и стрельбу прорезался экстатический крик, и дергающаяся фигура, одетая разве что в богохульные знаки, нарисованные веществами, о происхождении которых я не хотел и задумываться, прыгнула на возвышение и встала прямо перед грудой болезненно светящихся камней. Это оказался Фульхер — к счастью, Эмберли была слишком далеко и слишком занята истреблением еретиков, чтобы сказать «А я же говорила». Ещё до того, как эхо губернаторского крика замолкло, воздух над камнями затрещал от переполнявших его энергий, а потом будто разорвался, и нечто нечестивое шагнуло или проскользнуло в брешь. Я не мог дышать; ужас пронзил меня до глубины души, и я ощутил кощунственную неправильность того, что вторглось в наш мир, что бы это не было. Я взглянул на Эмберли и Веккмана, которые прекратили бойню, чтобы посмотреть на то, что происходит, а потом на Юргена, который просто поднял мельту и ждал приказа.

Это был не тот демон, которого мы видели на Дречии, но что–то в нём выдавало общее происхождение — такое же родство есть между гретчинами и орками. В этой твари не было ничего вещественного, за что мог бы зацепиться глаз — скорее это был лишь намёк на присутствие, что парил в воздухе, источая осязаемое и злорадное предвкушение. Фульхер упал на колени, раскинув руки и подняв лицо к туманному ужасу над алтарём. Его голос дрожал от страстного рвения истинного сумасшедшего.

— Именем Слаанеш, я приветствую тебя. Именем Слаанеш, я связываю тебя… — В один голос завыли все культисты.

Фульхер погиб первым — и поделом ему, если хотите знать. Кровь, плоть и кости губернатора расплавились как свечной воск, и его засосало в пустоту, в которой парила тварь у нас над головами. Потом так же поглотило ближайших культистов, и их сплетённые тела слились воедино, став сгустком корчащейся плоти, обвившейся вокруг того, что осталось от губернатора. Остальное происходило куда быстрее — прежде чем кто–то из еретиков успел осознать, что за судьба им уготована, они были схвачены и присоединены к кружащейся массе плоти. Затянуло даже тела тех, кого успели застрелить инквизиторы, и их разлитая кровь и кости присоединились к ужасному скоплению останков.

— Камни потемнели. — Отметил Юрген, когда Эмберли и Веккман перестали стрелять по культистам и перевели огонь на огромную тушу, что росла у нас над головами и уже была размером с «Химеру». Он был прав — чёрные пятна, что я заметил раньше, расползались по эльдарским камням всё быстрее и проникали внутрь. — Что это значит?

— Это значит, что я поглощаю души, что они хранят. — Раздался сладкозвучный голос, и по моей спине пробежала дрожь ужаса. Этот голос был чудовищно знаком, а с недавних пор я много раз слышал его во сне. Парящая в воздухе масса плоти снова начала меняться, принимая более определённые очертания, отличающиеся от тех, что я помнил по ночным кошмарам, преследовавшим меня после схватки на Адумбрии, и совершенно не похожие на человеческие, которые эта ведьма имела, когда мы впервые встретились на Славкенберге, но каким–то образом, служащие отражением и развитием и тех и других. — И это делает меня в тысячу раз сильнее, чем тогда, когда мы встретились в последний раз. — Из ещё не до конца сформировавшегося рта вырвался смешок, такой беззаботный и соблазнительный, что я сам начал улыбаться в ответ, пока мозг не оборвал этот порыв. — Так что на этот раз можешь даже не думать о том, чтобы отправить меня в Варп, и даже твой ужасный маленький друг тут тебе не поможет.

— Это та, о ком я думаю, сэр? — Спросил ужасный маленький друг, хмурясь в недоумении и целясь получше. — А я думал, она не сможет появится ещё тысячу лет, после того как вы изгнали её.