Вы всё жжёте! Часть 3

— Во-вторых, он дрался на дуэли с моим женихом, в результате чего моя помолвка была расторгнута, — вдохновенно подхватила я игру Шарля. — В-третьих, он был моим официальным спутником на прошедшем Королевском балу.

Глаза обеих дам Буле стали напоминать блюдца, в которых отражалось весеннее небо. А это я даже не упомянула о результате дуэли, после которой Антуан обзавёлся милым прозвищем Цветочек. Неужели Шарль им вообще ничего не рассказывает? Даже о дружбе с так называемым племянником придворного мага?

— А в-четвёртых, нас с Николь уже столько раз заставали в двусмысленной ситуации, что если я и должен на ком жениться, то только на ней. Как видите, наша чаша весов перевешивает, и так сильно, что даже если на вторую вы добавите родительское неодобрение, то на моё решение это особо не повлияет. Собственно, я приехал не спрашивать вашего разрешения, а поставить в известность.

— Но твоя помолвка… — растерянно выговорила инора Буле.

— Вы о ней объявляли, вам и объявлять о её расторжении.

Шарль взял меня за руку, показывая, что его намерения в отношении старой и новой помолвки какими-то жалкими уговорами не изменить.

— А как ты её выкрал из монастыря? — выпалила Коринна, отчаянно покраснев.

— О, это была такая романтичная история, — ответил Шарль. — Ночь, луна.

— И вы вдвоём?

— Втроём, — поправила я. — Там был ещё один спаситель.

Который напрочь убивал любую романтику, до которой дотягивался.

— О-о-о, — восторженно простонала Коринна. — Ещё один. Шарль, это вы потом с ним на дуэли дрались за сердце Николь?

— Коринна, — одёрнула её возмущённая инора Буле, которая никак не могла придумать, как бы повежливей меня выставить. В то, что она смирилась с поражением, не верилось ни капельки. — Веди себя прилично.

— Я бы спасителем его не назвал, — невозмутимо ответил Шарль. — Боюсь, без меня ты бы очень быстро вернулась в монастырь.

— Для начала я бы без него оттуда не вышла.

— Не выпала, — насмешливо поправил меня он.

— Но дрался ты с ним? — не унималась Коринна, не обращая внимания на все знаки, которые подавала её мать.

— Увы, его убили до меня, — вздохнул Шарль. — Так что второй раз его убить невозможно, хотя временами очень хочется.

Я невольно рассмеялась, из-за чего тоже удостоилась неодобрительного взгляда иноры Буле. Эх, не видать мне звания самой воспитанной девушки в этом доме. Впрочем, сомневаюсь, что его выдадут Коринне. Материнские грозные взгляды та не замечала, жадно впитывая информацию о новом лице в своём окружении. Сестра Шарля была иноритой бесхитростной, и сейчас у неё на лице было крупными буквами написано: «Как скучно я живу! Пока я стучу по клавишам клавесина, всё самое интересное проходит мимо. Жизнь, можно сказать, проходит, а меня даже в монастырь не отправили».

— Какой ты кровожадный, — одобрительно заметила Коринна. — А кто его убил?

— Боюсь, что по некоторым вопросам я связан клятвой, — обезоруживающе улыбнулся Шарль.

— Но не ты? — с нотой обеспокоенности уточнила инора Буле.

— Я пока никого не убил, мама.

— Кроме моих нервов, — заметила она. — Вот их-то ты изничтожил, не размениваясь по мелочам.

— Боюсь, кладбище моих нервов, пострадавших от тебя, будет не меньше.

Теперь не удержалась от смешка Коринна. Конечно, она сразу же его прервала и приняла благовоспитанный вид, но её мама отметила всё: и шпильку старшего сына, и поддержку его дочерью.

— Шарль, будет скандал, — непримиримо сказала инора Буле.

— Он всё равно был бы рано или поздно. Я вам сразу высказал своё отношение к этой помолвке, но вы решили по-своему.

— Что мы решили по-своему, Шарль?

От вошедшего в комнату отца — а это, несомненно, был он — Шарлю достались только тёмные глаза. И их взгляд, суровый, непримиримый, тоже был общим. Я невольно поёжилась: вот сейчас пойдёт настоящая борьба, а до того была лишь пристрелка, тренировочное жонглирование шаровыми молниями.

— Добрый вечер, папа. — Шарль поднялся с такого удобного диванчика. И ладно бы только сам, но он и меня за собой потащил. — Позволь тебе представить мою невесту Николь.

— Твою невесту зовут не так, и я её тут не вижу. — Папа выразительно осмотрел музыкальную гостиную, полностью меня игнорируя.

Какой невоспитанный инор! А мне он показался поначалу даже приятным. До того, как я увидела, как он смотрит сквозь меня.

— Отец, я уже проходил это с мамой и не хочу говорить по кругу одно и то же, — довольно сухо сказал Шарль. — Нравится вам или нет, но я собираюсь строить свою жизнь так, как считаю нужным.

— Наследства лишу! — неожиданно рявкнул старший Буле. — Не было в нашей семье до сих пор таких личностей, которые бы её позорили.

А сестра давно покойной королевы, которая родила самого первого Буле, не в счёт? Как-никак, назвать это действие приличным не повернулся бы язык ни у одного блюстителя морали. Нет, разумеется, я ничего такого не сказала, удержала в себе, как положено благовоспитанной инорите, но инор Буле, видно, что-то углядел в моём лице, потому что перенёс огонь на меня.