Вуаль из солнечных лучей

– Там был еще один человек, – сказала Амалия, перестав смеяться и глядя в упор на собеседника. – Он выстрелил одновременно с виконтом де Ботранше и убил вашего друга. Ломов догадался об этом и стал искать стрелка. Теперь у него неприятности, и все из-за вас. Никто не просил его найти стрелка, он сам решил разобраться с убийцей Уортингтона. Но вам ведь все равно, не так ли? Что вы себе говорите – что вашего друга не воскресить, что случившееся не касается Ломова, что это вообще не наше дело? Стихи читаете, да? Ну и читайте дальше, раз вы ни на что больше не способны!

Резким движением она поднялась на ноги. Слуга уже стоял возле двери, распахнув ее настежь.

– Постойте, миледи, – сказал Хобсон, и Амалия, к удивлению своему, увидела, что он нервничает. – Я не знаю, почему мистер Ломов решил, что там был еще один стрелок. Дело в том, что перед началом дуэли я осмотрел все поблизости и убедился, что… Ну, словом, что никто нам не помешает. И я готов поклясться, что там не было никакого другого стрелка.

То, что говорил англичанин, меняло все дело, разумеется, при условии, что он не лгал. Но баронесса Корф слишком хорошо знала правила игры и знала, что в их профессии правда – роскошь, которую мало кто может себе позволить. Никто и никогда не говорит ее целиком, и уж тем более – представителю конкурирующей службы.

– Скажите, мистер Хобсон, почему вам вообще пришло в голову осматривать прилегающую территорию? – спросила Амалия.

– Это входило в мои обязанности.

– У вас были сведения, что… что некий знакомый виконта что-то готовит? Допустим, знакомый по фамилии Ашар.

– Ступайте, Джеймс, – сказал Хобсон слуге, который по-прежнему стоял в дверях. – Я позову вас, если вы мне понадобитесь.

Слуга исчез, словно его тут и не было. Амалия села на прежнее место.

– Что касается вашего вопроса, миледи, – негромко проговорил Хобсон, разглаживая какую-то складку на одеяле, – то я, пожалуй, признаюсь сразу: меня бы не очень удивило, если бы мсье Ашар разместил поблизости целую роту стрелков. Фантазия у него, прямо скажем, небогатая.

– Вот как?

– Да. Поэтому я был очень внимателен.

– И вы ничего не заметили, вас ничто не насторожило…

– Нет, миледи.

– Вы сказали Ломову, что осматривали лес рядом с местом дуэли? – спросила баронесса Корф.

– Мне пришлось. – Хобсон недовольно поморщился и непроизвольно дотронулся до шеи.

– Но он вам не поверил?

Англичанин развел руками.

– Думаю, нет. И вы – вы сейчас мне тоже не верите.

– Видите ли, сэр, – заговорила Амалия, тщательно подбирая слова, – если вы не правы, а Ломов прав и Уортингтона убил другой стрелок, тогда исчезновение моего коллеги обретает смысл. В противном случае…

– Миледи, прошу меня поправить, если я заблуждаюсь, – с необычной для него кротостью промолвил Хобсон, – но, учитывая богатое прошлое мистера Ломова, очередь из желающих его прикончить может выстроиться… – он сдвинул брови, припоминая географию чужой страны, – ну хотя бы от Петербурга до Москвы.

– Дорогой сэр, – строго заметила Амалия, – я нахожу ваше замечание крайне обидным для моего друга мистера Ломова. Уверена, сам он не согласился бы на меньшее, чем очередь от Петербурга до Владивостока.

– О! – Англичанин испустил конфузливый смешок.

– Именно так, мистер Хобсон.

– Но тогда вы тем более должны признать, миледи, что случившееся с мистером Ломовым вовсе не обязательно должно быть связано с… с дуэлью.

– Мистер Хобсон, скажите мне, только честно: вас не настораживает, что человек, едва умеющий стрелять, убил вашего друга Уортингтона? Вы считаете, что то, что с ним произошло, в порядке вещей?

Прежде чем ответить, англичанин долго молчал.

– Была дуэль, миледи, – произнес он наконец. – Это все, что я могу сказать.

– Хорошо, – проговорила Амалия. – Расскажите мне о визите Ломова, ничего не опуская.

– Я принял его, но в мои планы вовсе не входило обсуждать с ним смерть Джеральда Уортингтона, – буркнул Хобсон. – Я был уверен, что мистер Ломов… что он не откажет себе в удовольствии позлорадствовать.

– И когда вы поняли, что он вовсе не рад смерти вашего друга, а скорее даже наоборот, вы насторожились, не так ли?

– Скажем так, миледи: мне показалось это странным. Я попытался его выпроводить, но ваш друг не из тех, кто уходит, не получив ответы на свои вопросы. – Хобсон снова дотронулся до шеи и поморщился.

– О чем он вас спрашивал?

– Все его вопросы были об одном и том же: мог ли кто-то подобраться незамеченным и убить Уортингтона. Не видел ли я какую-нибудь подозрительную вспышку, не слышал ли звук от двойного выстрела, и тому подобное.

– А вы ничего такого не заметили?

– Миледи, я сто раз думал об этом еще до прихода мистера Ломова. И я все же вынужден ответить: нет, нет и нет. Поймите, там был не только я – там находились и Джереми Скотт, и доктор, и еще двое секундантов противника – граф де Ранси и лейтенант Форже, и наш кучер ждал в карете неподалеку. Конечно, мы были поражены исходом дуэли, поражены до глубины души, но… ни тогда, ни позже никто не сомневался, что стрелял именно виконт.