Второй удар гонга. Врата судьбы

— Так вы тоже слыхали об этом? Я уже давно забыл об этих слухах. Они не так широко известны. И не думайте, что я начну ругать вас за то, что вы пришли ко мне и стали задавать вопросы. Может быть, на некоторые из них я смогу ответить. И если я говорю, что в прошлом произошло нечто, что может вызвать определенный интерес в наши дни, то это можно рассматривать как информацию, которая подтверждает важность произошедшего. Хотя не очень понимаю, что я могу предложить вам в настоящий момент. Здесь все зависит от вашего желания, от того, как вы будете слушать рассказы о том времени, от того, что вы сможете узнать о тех стародавних временах. И если вам что-нибудь удастся узнать, то не сочтите за труд сообщить мне. Знаете ли, мы можем даже придумать кодовые слова. Так, чтобы было интереснее, чтобы снова почувствовать себя в деле. Например, «джем из диких яблок» — как вам? Вы звоните и говорите, что ваша жена приготовила джем из диких яблок и не хочу ли я взять себе баночку. И я сразу понимаю, о чем вы.

— Вы считаете, что я… что мне удастся что-то узнать про Мэри Джордан? А мне кажется, что смысла продолжать поиски нет. Ведь она давно умерла.

— Да. Умерла. Но… знаете ли, у людей иногда возникает превратное мнение о людях из-за того, что им о них рассказали. Или написали.

— Вы хотите сказать, что у нас неправильное мнение о Мэри Джордан?

— Да. И она может играть очень важную роль. — Мистер Робинсон взглянул на часы. — Мне пора избавляться от вас. Через десять минут ко мне придет посетитель. Жуткий зануда, но важная шишка в правительстве, а вы сами знаете, какова нынешняя жизнь. Правительство, правительство — только и слышишь на каждом углу. В офисе, дома, в супермаркете, по телевизору… Частная жизнь — вот что нам нужно в нынешние времена. Все эти делишки, которыми вы занимаетесь с женой, относятся к вашей частной жизни, поэтому вы и можете изучать их именно как частные лица. Кто знает, может быть, вам и удастся что-то узнать. Что-то интересное… Да. Может быть, да, а может быть, и нет.

Больше я ничего не могу вам сообщить. Я знаю некоторые факты, которые вам больше никто не расскажет, и в надлежащее время я смогу предоставить их вам. Но поскольку речь идет о мертвых людях и о давно прошедших временах, я не вижу в этом большого смысла.

Однако одну вещь, которая, может быть, поможет вам в вашем расследовании, я вам скажу. Вы же читали о суде над этим коммандером Как-его-там — все время забываю его имя — и знаете, что его судили за шпионаж и приговорили. Свой приговор он полностью заслужил. Он был предателем — ни больше ни меньше. А вот Мэри Джордан…

— Слушаю вас.

— О ней вам надо кое-что знать. Скажу одну вещь, которая, как я уже сказал, может вам помочь. Вы можете назвать ее шпионкой, но она не была немецкой шпионкой. Она не шпионила в пользу врага. Послушайте меня, мой мальчик. Думаю, что могу вас так называть…

Мистер Робинсон понизил голос и подался над столом:

— Она была одной из нас.

КНИГА ТРЕТЬЯ

Глава 1 Мэри Джордан

— Но ведь это все меняет, — сказала Таппенс.

— Да, — согласился Томми. — Да. Я был в полном шоке. — А почему он рассказал тебе об этом?

— Не знаю, — честно признался Бересфорд. — Думаю, тому было несколько причин.

— А он… как он выглядит, Томми? Ты мне так и не рассказал. — Знаешь, он желтого цвета, — ответил муж. — Желтый, крупный, жирный и очень, очень обычный. Но в то же время — если ты понимаешь, о чем я, — совсем необычный. Он… он именно такой, каким описал его мой знакомый, — он лучший.

— Это звучит так, как будто ты говоришь о каком-то поп-певце. — К этой терминологии быстро привыкаешь.

— Да, но почему? Мне кажется, что он раскрыл тебе то, что совершенно не должен был раскрывать.

— Все это произошло давным-давно. И все уже закончено, — попытался объяснить Томми. — Понимаешь, мне кажется, что сейчас это все уже не так важно. Ты только посмотри на все те вещи, с которых сейчас снимают вуаль секретности. Ведь сейчас уже ничего не замалчивают. Открыто говорят обо всем. Кто что сказал, кто что написал… И если о каком-то событии никто ничего не знает, стало быть, информация о нем была убрана по не известным никому причинам.

— Ты меня здорово путаешь, — пожаловалась Таппенс, — когда говоришь подобные вещи. Значит, все было неправильно.

— Что ты этим хочешь сказать?

— Что мы неправильно оценивали произошедшее. Я хочу сказать… а что я хочу сказать?

— Продолжай, — попросил Томми. — Я должен понять, что ты хочешь сказать.

— Ну, то, что я сказала. Я хочу сказать, что мы нашли эти буквы в «Черной стреле» и с ними все было понятно. Кто-то отметил их в книге — вполне возможно, мальчик по имени Александр, — и это значило, что кто-то — один из них; он же написал «один из нас»… я хочу сказать, что он так написал, но в действительности это выглядело так, как будто кто-то из членов семьи, или из жителей дома, или еще кто-то организовал убийство Мэри Джордан, о которой мы в то время ничего не знали и что в то время нас здорово запутало.

— Видит бог, именно запутало, — подтвердил Томми.