Второй удар гонга. Врата судьбы

— Вот именно. Третий же член банды исполнил роль официанта. День, если помните, был праздничный, дополнительные руки в ресторане были нужны. Впрочем, эти люди могли и заставить кого-нибудь не выйти на работу. Таким образом, они подготовились. Эва вызвала старого Пойнтца на спор, и он сделал то, что и накануне. Пустил бриллиант по кругу, а когда тот попал к Литерну, Литерн подержал его у себя до тех пор, пока официанты не вышли. А когда они вышли, вместе с ними исчез и камень, который Пьетро приклеил жевательной резинкой к тарелке. Очень просто!

— Но я видел камень после их ухода.

— Нет, вы видели стекляшку, подделку, правда, хорошую. Достаточно хорошую, чтобы при беглом взгляде она могла сойти за драгоценный камень. Вы ведь сами сказали, что Штейн едва на него взглянул. Потом Эва бросила камень на пол, столкнула бокал и разом раздавила ногой и бокал, и подделку. И для всех остальных бриллиант исчез самым непостижимым образом. Разумеется, и она, и Амальфи — оба легко согласились на обыск.

— Э-э… Я… — Эван лишь покачал головой, не в силах произнести ни слова. Потом спросил: — Вы сказали, будто узнали их по описанию внешности. Неужели они уже проделывали такой фокус?

— Не совсем такой, но похожий. Больше всего меня сразу заинтересовала девочка, Эва.

— Но почему? Я ее ни на секунду не заподозрил. И никто не заподозрил. Она выглядела… таким ребенком.

— В этом и состоит главный талант Марии Амальфи. Она больше похожа на ребенка, чем настоящий ребенок. А потом, пластилин! Спор возник, казалось бы, неожиданно, и тем не менее пластилин оказался у малышки с собой. Что уже похоже на умысел. Потому, услышав о пластилине, я лишь укрепился в своих подозрениях.

Ллевеллин поднялся.

— Мистер Паркер Пайн, я вам бесконечно обязан.

— Моей классификации, — промурлыкал мистер Паркер Пайн. — Моей классификации преступных типов, это очень интересно.

— Сообщите мне, сколько я вам должен… э-э…

— Счет будет весьма умеренный, — сказал мистер Паркер Пайн. — И проделает не слишком большую дыру в ваших сбережениях, добытых… честным трудом на скачках. Но знаете ли, молодой человек, на мой взгляд, в будущем вам лучше было бы оставить игру. Лошадь, знаете ли, очень ненадежное животное.

— Что верно, то верно, — сказал Эван.

Он пожал мистеру Паркеру Пайну руку и вышел из кабинета.

Взял такси и назвал адрес Дженет Растингтон.

Жизнь снова была прекрасна.

ВРАТА СУДЬБЫ

Ганнибалу и его хозяину

Четыре входа в городе Дамаске…

Врата Судьбы, Врата Пустыни,

Пещера Бед, Форт Страха…

О караван, страшись пройти под ними,

Страшись нарушить их молчанье песней.

Молчанье там, где умерли все птицы,

И все же кто-то свищет, словно птица.

Из стихотворения Джеймса Элроя Флекера «Врата Дамаска»[14]

КНИГА ПЕРВАЯ

Глава 1 В основном о книгах

Просто достали! — произнесла Таппенс.

В ее голосе ясно слышалось плохо скрываемое недовольство.

— Что ты сказала? — уточнил Томми.

Таппенс бросила на него взгляд через всю комнату.

— Я сказала, что эти книги меня достали, — ответила она.

— Понятно, — произнес Томас Бересфорд.

Перед Таппенс стояли три большие коробки. Рядом с ними лежали извлеченные из них книги. Но большая их часть все еще оставалась нераспакованной.

— Это просто невероятно, — продолжила Таппенс.

— Это ты о том, сколько места они занимают?

— Вот именно.

— Ты что, хочешь все их расставить по полкам?

— Я сама не знаю, чего хочу, — ответила Таппенс. — И в этом вся проблема. Человек вообще редко знает, чего хочет достичь своими действиями. О боже, — вздохнула она.

— Знаешь, — сказал ее муж, — я всегда думал, что к тебе это не относится. Я всегда считал, что ты-то как раз слишком хорошо знаешь, чего хочешь достичь.

— Я просто хочу сказать, — пояснила Таппенс, — что вот мы сидим здесь, потихоньку старея, и наши суставы начинают давать о себе знать, особенно когда мы тянемся или наклоняемся — например, для того, чтобы поставить книгу, или снять ее с полки, или посмотреть, что стоит на нижних полках, а потом чувствуем, что распрямиться для нас становится все более проблематично…

— Да, да, — согласился Томми. — Это довольно точное описание наших теперешних хворей. Так ты именно это хотела сказать?

— Нет, не это. Я хотела сказать, нам здорово повезло, что мы купили этот новый дом, причем такой, о котором всегда мечтали… правда, он нуждается в некоторых переделках.

— Ну да — надо только соединить пару комнат, разрушив несколько стен, — заметил Томми. — А потом добавить к этому то, что ты называешь верандой, твой архитектор — крытой галереей, а я назвал бы галереей с аркадой…

— Это будет очень мило смотреться, — заметила Таппенс твердым голосом.

— То есть когда ты все это закончишь, то это будет совершенно незаметно? Ты это хочешь сказать? — поинтересовался Томми.