Второй сын

Гисла сумела побороть неодолимое желание вытянуть шею – ее учили стоять смирно, не привлекая лишнего внимания к храмовым дочерям, – но глазами лихорадочно шарила по толпе в поисках Хёда. Он сидел на одной из повозок обоза. Наверняка он проехал так весь путь от Берна. Посох лежал у него на коленях, капюшон был сброшен на плечи, и, когда она, отыскав, задержала на нем глаза, он чуть приподнял подбородок – словно почувствовал ее взгляд.

Король Гудрун верхом на лошади выглядел устрашающе. Его волосы были собраны в узел, пронзенный костями животных, а глаза обведены черным. И он, и его люди были одеты почти одинаково. Кожаные штаны и рубахи, усыпанные металлическими заклепками, перевязи с мечами и длинные кожаные ремни, крепившие клинки к сапогам. Кони, на которых прибыли северяне, казались крупнее лошадей, привычных жителям Сейлока: у них были толстые спины и ноги, огромные головы и копыта.

– Мой народ. Моя дочь. Мои ярлы. Мои хранители, – прогремел Банрууд, воздев руки вверх и призывая толпу внять его словам. – В стремлении к миру и переговорам я привел Гудруна, короля Севера, осмотреть наш храм и принять участие в нашем турнире. Прошу вас приветствовать его и его людей. Нам нужны верные союзники. Да будет этот визит первым из множества подобных.

Люди встревоженно зашептались. Никто не посмел ослушаться короля, но в приветствии не было радости, никто не кричал, не махал разноцветными флагами. Многие двинулись было к широким въездным воротам, но их оттеснили обратно северяне, заполонившие подъемный мост.

Альба спустилась по ступеням дворца. Долг требовал, чтобы она радушно приветствовала гостей. Байр двинулся вместе с ней. Айдан, вероятно, разделявший его мнение насчет северян, тоже зашагал рядом с принцессой. Йозеф и Лотгар двигались сзади, словно провожая Альбу через парадную площадь для встречи с королем Севера. Элбор, явно не желавший оставаться один, спешил следом за ними, прячась за спиной Лотгара.

При виде Альбы король Банрууд спешился и протянул дочери руку.

– Отец, я благодарю Одина за твое возвращение, – молвила Альба громко, так, чтобы слышала толпа.

Шагнув вперед, прочь от ярлов, она прижала тыльную сторону протянутой к ней руки короля к своему лбу в традиционном приветствии. Затем обернулась к королю Севера, поклонилась ему и снова изящно выпрямилась.

– Мы приветствуем тебя, король Гудрун.

Люди Гудруна одобрительно зашептались, а сам король без лишних церемоний соскочил с коня и схватил Альбу за руку, словно собираясь поцеловать ее пальцы. В последний миг он повернул ее руку ладонью вверх и с преувеличенным наслаждением провел языком от кончиков ее пальцев к запястью. Северяне шумно и весело загудели.

Байр зарычал. Услышав этот низкий, нутряной рык, Гудрун поднял глаза и выпустил руку Альбы.

– Разве в Сейлоке так не делают? – издевательски спросил у Байра король северян. – Или, может, она принадлежит тебе, ярл?

– Позволь представить тебе мою дочь, принцессу Альбу из Сейлока, – вмешался король, смерив Байра мрачным взглядом и поджав губы. – Мальчик из храма снова взялся за старое. Вернулся на гору спустя десять лет и сразу кинулся защищать принцессу.

– Мальчик из храма? – вопрошающе повторил Гудрун.

– Я Байр. Ярл Долфиса, – осторожно и медленно произнес Байр.

Он даже не взглянул на короля, но не сводил глаз с Гудруна.

– А-а, Долфис. Я о тебе слышал. Ты знаменит своей силой. Я хочу ее испытать, – процедил сквозь зубы Гудрун.

– Вот мои ярлы – Адьяр, Йоран, Лиок и Эбба. С Берном ты уже виделся, – произнес король и махнул рукой в сторону мужчин, что стояли за спиной его дочери.

Слова короля разгневали не одного только Байра. Главы кланов подчинялись королю, но не желали считать себя «его ярлами».

Банрууд предложил руку Альбе, и она взяла его под локоть. Ее пальцы лишь чуть касались его рукава, она по‐прежнему горделиво держала спину. Король кивнул хранителям, молча стоявшим на ступенях храма и наблюдавшим за ним. Айво выступил вперед. Он казался согбенным вороном, обвившим когтями свой посох.

– Гудрун, позволь представить тебе дочерей кланов, – сказал Банрууд, шагая к рядам затянутых в лиловые балахоны обитателей храма.

Гудрун с охотой последовал за ним. Часть северян спешилась, подозрительно глядя по сторонам, не снимая рук с рукояток мечей, и зашагала следом за королем.

– Я вижу здесь одних стариков, – насмешливо молвил Гудрун.

Дочерей отличали от хранителей лишь волосы – мастер Айво давно избавился от всех указаний на кланы в их одежде, – но теперь девушки надели капюшоны, скрывая косы.

– Мастер Айво, мы хотим посмотреть на дочерей, – заявил Банрууд, останавливаясь перед верховным хранителем.

– Они не принадлежат тебе, государь. Ты не волен командовать ими или демонстрировать их, – отвечал Айво мягко, словно говорил с капризным ребенком.

Банрууд подошел так близко к Айво, словно тот был его любовницей, которую он шепотом заверял в верности. Но верховный хранитель поднял глаза на Гудруна, стоявшего за спиной короля, и обратился прямо к нему, не обращая на Банрууда внимания.