Второй Фаэтон: восемь часов до смерти

– Но ведь корпорация-то не одна, их много, – с улыбкой сказал Питер Уиллоуби. – Между ними неизбежно возникнет конкуренция. Хотя это и олигархи, но ведь демократия у нас в Англии, например, возникла когда-то именно из конкуренции олигархических групп. Кроме того, всепланетный контроль вряд ли возможен. Обязательно где-то найдутся какие-нибудь «сепаратисты», возникнет альтернатива глобальной автократии. Демократия неизбежно возродится. Вот о чём действительно можно сожалеть, так это о том, что Африка в своё время деколонизовалась. Ведь сейчас там почти некого предупредить о надвигающихся бедствиях. И куда они будут эвакуировать население, если вся Африка разделена государственными границами на мелкие части? Я имею в виду население стран, целиком расположенных в приокеанических зонах. Если бы это происходило ещё лет семьдесят назад, тогда моя страна могла бы переселить жителей Кении и Танганьики⁸⁶ в Уганду и Родезию⁸⁷, а французы свободно эвакуировали бы сенегальцев, гвинейцев и камерунцев в Судан⁸⁸ и Центральную Африку. Эх, многое в истории человечества совершается не вовремя! Конечно, раздел Земли между колониальными империями гораздо больше способствовал прогрессу человечества, чем её раздел между транснациональными корпорациями!

Любарский улыбнулся и вернулся к работе.

…

– Очень плохо, что вы их упустили, – выговаривал полковник Реджинальд Ф. Делакрузо доктору Эдварду Хокинсу. – Вам следовало самому проявить инициативу по получению для них грантов из частных фондов и работать сейчас вместе с ними.

– Но ведь вы знаете, что я ожидал правительственного решения по приданию их исследованиям статуса национальной важности, выделения федерального гранта и засекречивания деятельности группы, – отвечал Хокинс.

– Да, но решаю-то не я, так что я не мог вам дать стопроцентной гарантии такого решения. Я поставил в известность директора моей службы, тот, в свою очередь, обоих своих начальников – Директора национальной разведки и Министра обороны. Министр был «за», но Директор категорически возражал, говоря, что учёные лучше работают, когда над ними не стоит надзиратель, указывающий, что им можно, а чего нельзя. Он был за то, чтобы группа продолжала свободные исследования, чтобы их результаты были в открытом доступе, чтобы по ним можно было проследить общественную реакцию и на этом основании решать, как действовать правительству. Теперь он и сам кусает локти, а авторитет Министра обороны непомерно поднялся в глазах Президента. Ведь каждый день напор крупных корпораций на Президента становится всё сильнее, и всё благодаря информации, распространяемой Любарским с коллегами. Президент очень связан в своих решениях, касающихся национальной безопасности, как внутренней, так и внешней. Вы знаете, что на предстоящей сессии Генассамблеи представитель нашей страны будет всё-таки вынужден уступить требованиям перенести штаб-квартиру ООН в Вену? Корпорации лоббируют интересы, идущие вразрез с национальными интересами Соединённых Штатов.

– Что же я могу сделать в такой ситуации?

– Попробуйте встретиться и поговорить с Любарским и его коллегами. Всё-таки у вас долгое время неплохо складывалось сотрудничество с ними, у них не должно быть оснований не доверять вам. Раскройте им глаза на политическую составляющую процесса. Что касается Любарского, то в России, кажется, многие считают так: американский империализм это плохо, но власть транснациональных корпораций над миром ещё хуже. Из двух зол логично выбрать меньшее. Особенно же упирайте на то, что корпорации не заинтересованы в спасении множества людей. Да, конечно, им всегда будут нужны рынки сбыта, но по их расчётам, людей в мире в несколько раз больше, чем полезных производителей и платёжеспособных покупателей. А раз так, зачем корпорациям тратиться на спасение лишних людей? Поговорите по отдельности, сначала с Любарским, потом с кем-нибудь из его коллег, кто, по-вашему, может оказаться наиболее отзывчивым к таким доводам, потом снова с ним…

…

В апреле произошло сильнейшее землетрясение у берегов Южного Китая и Северного Вьетнама. Материковый склон здесь начинается сравнительно далеко от побережья. Эпицентр землетрясения магнитудой 9,4 балла располагался в 200 километрах к югу от берегов острова Хайнань. Жертв и разрушений было меньше, чем во время предновогоднего землетрясения в Южном Индокитае, но «меньше» в данном случае означало – около пятисот тысяч погибших и десяти миллионов пострадавших. Гонконг, Шэньчжень, Гуанчжоу, Аомынь, Ханой, Хайфон были разрушены весьма основательно. Вслед за этим пришли сообщения о начавших извергаться подводных вулканах к северу от Парасельских островов. Между тем на низменных участках побережья обозначилось заметное опускание суши. Названные города, кроме Ханоя, начали заметно подтапливаться морем. Правительства Китая и Вьетнама начали эвакуацию населения оттуда, но оказались не в состоянии контролировать сразу возникший стихийный поток беженцев.