Второе пророчество

   Спуск длился бесконечно. Мои пальцы онемели, а ноги - затекли. Я отрешилась от любых мыслей, опасаясь лишь одного - закономерного возникновения судорог, способных заставить меня разжать руки и камнем упасть вниз. Где-то подо мной скабрезно ругался Игорь, уговаривая нас потерпеть еще немного, а выше - словно заведенная хныкала Галка, пафосно желающая умереть во цвете лет - но зато немедленно избавиться от этого невыносимого мучения. Я безмолвно внушала себе невозможность существования подобной глубины, но факт оставался фактом - спуск не заканчивался...

   Наконец, сами не поняв как, мы достигли дна колодца.

   - Прошло ровно пятьдесят семь минут, - шокировано констатировал Игорь, глядя на часы. - Я засек время. Не знаю, с какой скоростью мы двигались, но уверен - сейчас мы находимся на охрененной глубине...

   - Неужто здесь больше двадцати метров набралось? - невольно ужаснулась я.

   - Двадцать, это всего-то с десятиэтажный дом получится, - рассудительно произнес диггер. - Нет, тут значительно глубже. Я как-то видел парня сиганувшего с десятого этажа, так он недолго летел...

   - И какой у него был мотив? - не в тему поинтересовалась любопытная, будто кошка, Галина.

   - Какой еще нафиг мотив, дура? - вспылил Игорь. - Не Кобзон, молча упал!

   Я насмешливо фыркнула. Все-таки умение хладнокровно вести себя в экстремальной ситуации - присуще не каждому.

   - Ладно, хватит уже на мне свое остроумие оттачивать, - диггер с кряхтением потер натруженные колени. - Если верить указаниям Силыча, то сейчас мы впритык подошли к Грани. Вот только где же она?

   - Уж не это ли? - носком сапожка я указала на круглый люк, явственно различимый в центре той самой площадки, на которой мы и стояли в настоящий момент. Люк запирался огромным винтом, выполненным в форме железного штурвала...

   - Ого, - потрясенно крякнул диггер, - без вашей помощи мне с ним не справиться. А ну-ка, налегли!

   Мы дружно навалились на штурвал, пытаясь повернуть его вокруг своей оси. Облившись потом и основательно измазавшись в липкой слизи, обволакивающей и стены и люк, мы сумели таки провернуть заржавевший винт и открыть почти неподъемную крышку. С мрачным грохотом она рухнула на каменный пол, являя нашим взора уходящий вниз провал, заглянув в который я ощутила - идущий из подземелья светлый зов стал намного сильнее...

   - Хотелось бы мне знать, кто такую махину соорудить сумел, - уважительно протянула Галка, пальцами измеряя толщину свороченной нами крышки. - Наверное, это сделано для того, чтобы никто вниз не лазил...

   - Или чтобы снизу никто не вылез..., - мрачно добавила я.

   Галка выразительно постучала себя пальцем по виску, делая большие глаза и намекая: Ева сошла с ума!

   - Так ты ведь вроде в мистику не веришь? - криво усмехнулся Игорь, специально наводя на мое бледное, измазанное грязью лицо свой фонарик и ожидая предсказуемой реакции. - Или как?

   Но я сердито отвернулась, уходя от ответа. Ломка скептицизма - процесс долгий и болезненный, да к тому же - весьма интимный.

   Принципы, вера и внутренний кодекс чести - вот пожалуй и есть все те немногочисленные движущие факторы, которые формируют наш менталитет и образ жизни - удерживая людей от падения в пучину безнравственности. Утративший их человек уподобляется зверю, озабоченному лишь вопросами личной выгоды да примитивными удовольствиями плоти. И поэтому, стоит пристально присмотреться к окружающим нас людям, чтобы удостовериться сколь многие из них являются всего лишь дикими животными, при малейшем удобном случае готовыми рвать и убивать. При этом, некоторые из этих отродий умудряются довольно длительное время сохранять человекоподобную внешность - обманывая доверчивых людей, а другие напротив - даже и не заморачиваются обременительной проблемой маскировки той хищной твари, коя безудержно рвется на волю из недр их темной души.

   Силыч спал, младенчески причмокивая губами и пуская вязкие ниточки слюны, медленно скатывающиеся по его седой бороде. Ему снилась супруга Алевтина, скончавшаяся несколько десятков лет назад, но теперь вдруг явившаяся к нему вновь - молодой и цветущей, одетая в любимое, усыпанное крупными оранжевыми горошками платье и бегущая по летнему лугу. Жена призывно распахивала обнаженные руки, смеялась воркующим грудным смехом и звала: "Вася! Василек, пойдем со мной...". А в безбрежном голубом небе над ее головой постепенно скапливались набухшие дождевые тучки, предвещавшие приближение грозы. Поэтому Силыч ничуть не удивился, увидев интуитивно ожидаемую вспышку иззубренной сиреневой молнии и услышав близкие громовые раскаты...

   - Аля? - старый бомж растерянно завозился на рассохшемся диване, с трудом вырываясь из объятий сладкого сна и еще не вполне адекватно воспринимая реальную действительность. Уж слишком ярким и объемным оказался сонный морок, не желая отпускать опального профессора обратно - в мир живых, и властно напоминая - его время почти истекло... Силычу казалось, что он еще слышит аромат прибитых дождем луговых цветов, и тот гром, почему-то - такой оглушительный и настоящий...