Второе Основание

Чанис почувствовал, как на его мозг двинулась темнота, он невольно поднял руку к саднящим глазам, но это не помогло. Тьма засасывала его израненный мозг, и последним, что он увидел, было торжество Мула: уродец хохотал так, что даже его огромный нос трясся от смеха.

Звуки угасли. Тьма любовно обволокла его.

И вдруг все кончилось, мгновенно — так молния разрывает темноту. Чанис медленно вернулся к бытию, его измученные слезящиеся глаза начали смутно воспринимать окружающее.

Голова болела невыносимо, каждое движение причиняло адскую боль.

Он уцелел. Мягко, словно пух, взметенный легким порывом ветра, его мысли улеглись. Он через силу повернул голову… Облегчение, которое он испытал, стало для него лучшим лекарством.

Потому что дверь была открыта, а на пороге стоял Первый Оратор. Он попытался крикнуть, предупредить — но язык не слушался, и он понял, что могущественный мозг Мула все еще Держит его под своим контролем, не давая сказать ни слова.

Он снова медленно повернул голову. Мул все еще был в комнате. Он злился, глаза его сверкали. Он больше не смеялся, губы его искривились в улыбке, не сулящей ничего хорошего.

Чанис почувствовал, как Первый Оратор мягко и целебно коснулся его мозга, как он дошел до участка, контролируемого Мулом, и отступил после короткой борьбы.

Мул сказал с яростью, которая выглядела комичной при его щуплом телосложении:

— Еще один явился… — Его мозг быстро прощупал пространство вокруг дома, все дальше… дальше… — Один…

Первый Оратор перебил его, согласно кивнув головой.

— Совершенно один. Я и должен быть один: ведь это именно я неправильно рассчитал ваше будущее пять лет назад. И для меня дело чести исправить эту ошибку без посторонней помощи. К сожалению, я недооценил поле эмоционального сопротивления, которое окружало это место. Пришлось повозиться. Я поздравляю вас: вы хорошо поработали.

— Спасибо за комплимент, — враждебно ответил Мул. — Но только вы тратите свое время впустую. Вы что, пришли добавить свой мозг к этому обломку ваших владений?

— Ну что вы, — улыбнулся Первый Оратор. — Человек, которого вы называете Бил Чанис, выполнил свою миссию превосходно, даже более того: ведь он далеко не был равным вам в ментальном отношении. Я, конечно, вижу, что вы сделали с ним, но мы сумеем восстановить его таким, каким он был. Он храбрый человек, сэр. Он добровольно вызвался исполнить эту миссию, хотя мы могли предсказать вероятность разрушения его мозга… а это страшнее, чем любое физическое уродство.

Мозг Чаниса изо всех сил старался вырваться из оков, чтобы предупредить Первого Оратора… но так и не сумел. Он мог только передавать бесконечный поток страха… страха…

Мул был спокоен.

— Вы, конечно, знаете об уничтожении Тазенды?

— Конечно. Мы это предвидели.

— Да. Я понимаю. — хмуро ответил Мул: — Но ведь не предотвратили, а?

— Нет, не предотвратили. — Эмоциональная символика Первого Оратора была ясна. Здесь был и ужас от того, что произошло, и недовольство самим собой. — И моей вины здесь значительно больше, чем вашей. Кто мог вообразить себе ваши силы пять лет тому назад? Мы с самого начала подозревали, — с той самой минуты, как вы захватили Калган, — что вы владеете эмоциональным контролем. Это было не особо удивительно, Первый Гражданин, и я могу легко объяснить это.

— Эмоциональный контроль, которым мы с вами владеем, довольно древнее явление. Способность эта заложена в любой человеческий мозг.

Большинство людей могут читать эмоции, но самым примитивным образом, по выражению лица, тону голоса и так далее. Многие животные обладают этим даром в еще большей степени, хотя спектр их эмоций несравненно беднее нашего.

В действительности же потенция людей неограничена, но способность к прямому эмоциональному контакту атрофировалась у них миллионы лет тому назад. Большим достижением нашего Второго Основания было то, что мы восстановили, до определенных пределов, это позабытое умение.

Но мы не рождаемся с ним. Миллионы лет эволюции — довольно серьезное препятствие, и мы должны учиться этому чувству, тренировать его, как иные тренируют мускулы. В этом наше основное отличие от вас. Вы были рождены с этим чувством.

Это мы могли просчитать. Мы могли также высчитать влияние этого чувства на человека в мире остальных людей, которые им не обладают.

Зрячий среди слепых… Мы высчитали, насколько сильна будет ваша мегаломания, и считали, что мы ко всему готовы. Но мы не учли два фактора.

Первый фактор — слишком высокая ваша чувствительность. Мы можем входить в эмоциональный контакт, лишь когда видим друг друга, вот почему мы даже более беспомощны против физического оружия, чем вы могли бы предположить. О вас же совершенно определенно известно, что вы держите людей под контролем, и более того, избирательно входите с ними в личный эмоциональный контакт, когда они находятся на большом от вас расстоянии, вне пределов видимости и слышимости. Это мы обнаружили слишком поздно.