Вторая жизнь Эми Арчер

– Что с Эсме? – спрашиваю я, стараясь говорить не слишком громко. – Что случилось?

– Это я у вас должна спросить! Это вы ее доставали расспросами!

– Я ничего не говорила, Либби. Почти ничего.

– Говорили. Спрашивали, помнит ли она, что с ней случилось. – Какое-то время Либби молчит. – Я видела в компьютере.

– А, значит, вы все же разбираетесь в компьютерах! – Я не хочу, чтобы это прозвучало торжествующе, но меня поймали на месте преступления, и теперь волей-неволей приходится огрызаться.

– Нет, – говорит она. – Я прочитала вашу милую беседу, только когда нашла Эсме на полу возле компьютера, а на экране этот… «Фейсбук».

– Это была ее идея. Правда.

Либби вздыхает.

– Как она сейчас? – спрашиваю я.

– Лучше.

– Припадок не вызвал новых воспоминаний? – Я крепче прижимаю телефон к уху. – Она ничего не говорила?

– Только что-то непонятное, про книжку какую-то, – пренебрежительно говорит Либби. – «Человек, который не мыл посуду».

Слова – как удар в живот: у меня останавливается дыхание.

Когда-то Эми была без ума от этой книжки, хотя я никогда не понимала почему. Простенькая сказка, слишком простенькая для такой развитой девочки. Один человек месяцами не мыл посуду и в конце концов уже не мог войти в дом, потому что он весь был завален грязными тарелками. Эми брала ее в передвижной библиотеке так часто, что библиотекарь прозвал ее Девочкой, Которая Больше Ничего Не Читает.

Книжка уже тогда была старой. Я пыталась ее купить, но в книжных магазинах ни одного экземпляра не осталось. «Распродана», – отвечали мне. «У нас такой нет». «Никогда не слышали». А вот Эсме слышала. Потому что Эми ее читала.

Вера снова вспыхивает внутри, и я краснею от жара.

– А больше она ничего не вспомнила? – спрашиваю я.

– Пока ничего. Может, потом еще какие-нибудь непонятные обрывки всплывут. Обычно так оно и бывает. – Либби грустно смеется. – Обычно. Я уже и забыла, что такое обычная жизнь.

Джилл вылетает из кухни, заправляет шарф под пальто, позвякивает связкой ключей.

– Мне надо к ней, – говорит Либби.

– Погодите, я должна кое-что спросить.

– Спрашивайте.

– Это Эсме бросила конверт в мой почтовый ящик на Новый год? – Изо всех сил стискиваю в руке телефон, не смея думать о том, что делать дальше, если она скажет «нет».

– Нет, – твердо отвечает Либби.

Голова идет кругом. Я больна – хуже, чем сама думала.

– Это я, – добавляет она.

Меня словно из горящего пламени выхватили. Из нестерпимого жара безумия.

– Вы?

– Эсме попросила. Хотела, чтобы вы прочитали ее сочинение.

– Ее сочинение? – переспрашиваю я.

Нужно, чтобы Либби подтвердила это, только тогда можно будет поддаться нахлынувшему облегчению.

– Ну не мое же? – торопливо произносит Либби. Какое-то время моя собеседница молчит, потом ее тон делается подозрительным. – Или, хотите сказать, вы не…

– Нет-нет, ничего подобного! Конечно, я верю, что это Эсме написала. – (Джилл качает головой.) – Мне нужно идти, Либби. После поговорим.

Я вешаю трубку, и Джилл смотрит на меня негодующе.

– Что бы она ни наговорила тебе, это все ложь. И общаться с ней позже – вообще говорить с ней – ошибка.

– Но неужели ты не видишь? – произношу я с нарастающим раздражением. – Эсме что-то известно. Наверняка. Откуда бы еще ей знать такие вещи? Либби сказала, что это Эсме написала то сочинение.

– Сказала, еще бы! – Джилл качает головой. – Слушай, Бет. Мы это уже обсуждали. У меня есть дела поважнее. И у тебя должны быть. – Она снова позвякивает ключами. – Идем.

– Но…

– Бога ради, Бет! – Джилл вспыхивает от гнева. На мгновение кажется, что она сейчас даст мне пощечину, и я отшатываюсь. Джилл хватается за переносицу и медленно выдыхает. – Это все только догадки и сплетни.

– Нет.

Я забираю на кухне свое пальто и выхожу из церкви. Подругу не жду. И не оглядываюсь.

Дома снова звоню Либби. Говорю, что должна увидеть Эсме, но Либби не соглашается.

– Пожалуйста! Мне нужно с ней встретиться.

– Она и так много уроков пропустила из-за всего этого. Если снова в Лондон поедет, совсем отстанет.

– Я приеду к вам.

– Нет, Бет. Я не могу на вас положиться, вы станете на нее давить.

– Не стану. Просто здесь я чувствую себя бесполезной. И хотела бы чем-то помочь.

– Ну да, себе помочь, получить желаемое, а на остальных наплевать.

– Нет! Это не так. Правда! – Я с отвращением слышу в своем голосе умоляющие нотки, но поделать ничего не могу. – Эсме сама мне написала. Спросите ее, она скажет. Она скучает по мне.

– По-вашему, мне от этого должно стать легче? – сердито спрашивает Либби. – Оттого, что она по вам скучает?

– Нет, – говорю я, – конечно нет. Но интересы Эсме важны для нас обеих. Почему бы вам не спросить, хочет ли она, чтобы я приехала к ней в Манчестер?

Либби колеблется:

– Она уже сказала. – Голос безжизненный, убитый. – Как только пришла в себя после припадка.

– Ну вот видите, – беззаботно говорю я. – Так будет лучше. Никаких пряток.

– Может быть… Но чтобы больше никаких фокусов и неприятных сюрпризов!

– Не было никаких сюрпризов и никаких фокусов. Во всяком случае, с моей стороны.

– И что это значит?