Встреча выпускников

Мисс Бартон, вероятно, приняла это за легкомыслие, а затем Харриет узнала безжалостный голос, который говорил: «Какое имеет значение, если это причиняет боль…? Позвольте им самим бороться… Неприятно, но если он имел в виду то, что сказал, это объясняет очень многое. Это качества, которые можно узнать в самых разных обстоятельствах… Беспристрастность…, если вы когда-либо найдёте человека, которому вы понравитесь именно из-за этого, эта симпатия будет искренней». Это были мысли мисс де Вайн, которая сидела не очень далеко, а её глаза позади толстых очков смотрели на Питера с любопытством и оценивающе.

Беседы, продолжавшиеся в группах, потихоньку стали затухать и смолкли. Люди расселись. Голоса мисс Аллисон и мисс Стивенс стали слышны всем собравшимся. Они обсуждали какую-то университетскую проблему и делали это горячо и отчаянно. Они призывали мисс Берроус высказать своё мнение. Мисс Шоу повернулась к мисс Чилперик и сделала замечание о купании в Спинстер-сплэш. Мисс Чилперик ответила продуманно, даже слишком продуманно: её ответ оказался слишком продолжительным и привлёк внимание, она сбилась, засмущалась и замолкла. Мисс Лидгейт с обеспокоенным лицом слушала какую-то историю, которую миссис Гудвин рассказывала о своем маленьком мальчике, посреди её рассказа мисс Хилльярд, которая находилась в пределах слышимости, резко встала, загасила сигарету в стоящей поодаль пепельнице и медленно переместилась, как будто против своей воли, к сиденью у окна, поблизости от которого всё ещё стояла мисс Бартон. Харриет могла видеть, что её сердитый, горящий взгляд был прикован к склонённой голове Питера, а затем резко переместился и скользнул по дворику, чтобы через мгновение возвратиться к прежнему объёкту. Мисс Эдвардс, сидящая на низком стуле недалеко от Харриет и немного впереди неё, несколько по-мужски упёрлась руками в колени и наклонилась вперед — весь её вид свидетельствовал об ожидании чего-то. Мисс Пайк, всё ещё на ногах, зажигая сигарету, очевидно искала возможность привлечь внимание Питера, она казалась нетерпеливой, заинтересованной и более непринуждённой, чем большинство других. Декан, устроившаяся на пуфике, откровенно слушала разговор Питера и мисс Бартон. На самом деле слушали все, и одновременно большинство из них пыталось притворяться, что он — обычный гость, не враг и не шпион. Они пытались препятствовать тому, чтобы он стал таким же явным центром внимания, каким он уже стал центром сознания.

Директриса, сидящая на глубоком стуле около камина, никому не помогала. Один за другим всплески разговора затухли, оставив одного тенора, голос которого обычно плывёт в качестве сольного инструмента, выполняющего каденцию, когда оркестр затих:

— Казнь виновного является неприятным событием, но не настолько выводящим из равновесия, как убийство невиновных. Если вы хотите моей крови, то позвольте дать вам более подходящее оружие против меня.

Он огляделся и, обнаружив, что все, кроме мисс Пайк, сидят тихо, сделал краткую вопросительную паузу, которая была похожа на вежливость, но которую Харриет мысленно классифицировала как «хороший театр».

Мисс Пайк проследовала вперед к большой софе у окна рядом с мисс Хилльярд и, усевшись в уголке, сказала:

— Вы имеете в виду жертвы убийцы?

— Нет, — сказал Питер, — Я имел в виду свои собственные жертвы.

Он сел между мисс Пайк и мисс Бартон и продолжил приятным доверительным тоном:

— Например, я узнал, что молодая женщина ради денег убила старуху. Это не имело очень большого значения: старуха в любом случае умирала, а девушка (хотя она этого и не знала) в любом случае наследовала деньги. Как только я вмешался, девушка вновь принялась за работу и убила двух невинных человек, чтобы замести следы, а затем сделала попытку убить ещё троих. Наконец, она убила себя. Если бы я оставил её в покое, возможно, была бы только одна смерть вместо четырёх.

— О, Боже! — сказала мисс Пайк. — Но женщина была бы на свободе.

— О, да. Она не была хорошей женщиной и она оказывала плохое влияние на некоторых людей. Но кто убил тех двух невинных: она или общество?

— Они были убиты, — сказала мисс Бартон, — из-за её страха перед смертной казнью. Если бы эту несчастную женщину стали лечить, они и она сегодня всё ещё были бы живы.

— Я же сказал, что даю вам хорошее оружие. Но не всё так просто. Если бы она не убила тех других, то мы, вероятно, никогда бы её не поймали, и она, естественно не подвергаясь никакому лечению, жила бы припеваючи и сбила с пути истинного ещё одного или парочку людей, если вы считаете, что это имеет какое-то значение.

— Я так понимаю, что вы считаете, — сказала директриса, в то время как мисс Бартон упрямо продолжала цепляться за эту проблему, — что те невинные жертвы погибли ради людей, то есть оказались принесены в жертву социальному принципу.

— Во всяком случае, вашим социальным принципам, — сказала мисс Бартон.

— Спасибо. Я думал, что вы собирались сказать «моей любознательности».