Встреча в Шереметьево

А ещё Эдвард Куровский сообщил мне в своём письме вот что: «Не знаю, писал ли я Тебе [поляки даже слова «тебе» и «ты» пишут уважительно, с большой буквы. — А. П.], что у нас гостила профессор Рэмет из Америки. В Старом Мясте, когда они с моей женой шли обедать, какой–то хулиган ударил американку в живот. Полиции не было».

Нет, надо, непременно надо нам встретить пани Галину! Не дай бог, кто–нибудь обидит у нас нашу почтенную гостью… Встретимся, посидим в аэропорту, поговорим, перекусим, поможем перебраться на другой самолёт.

…Несмотря на пробки (пятница, уик–энд, москвичи спешат на дачи), маршрутка дое–хала до Шереметьево очень быстро, за полчаса. Мы сидели рядом с водителем, и я, сжимая в руках пакет с провизией (боже мой! зачем столько?), с интересом наблюдал, как шофёр–кавказец мастерски лавировал между потоками автомобилей. Я думал о нашей гостье. Она училась в послевоенном университете Варшавы, потом долго работала в Братиславском университете (пани Галина была замужем за словаком), преподавала филологию. Автор польско–словацкого и словацко–польского словарей, самоучителя польского языка для словаков, известного предисловия к роману «Фараон» Болеслава Пруса, научных статей в журналах и монографиях. Составитель двухтомной антологии польской литературы. Участник международных конгрессов славистики и компаративистики. Лекции во Франции, в Польше, в Киеве, в Японии, Чехии, Канаде. Доктор наук, профессор Силезского и Варшавского университетов, вице–директор Института славистики польской Академии наук. Многочисленные работы по европейскому постмодернизму. Десять книг о славянской литературе. Более двухсот статей на польском, словацком, чешском, русском, французском, японском, английском, болгарском… Рецензии, эссе, комментарии, исследования… Множество переводов научных статей с польского, французского и английского на словацкий, а ещё — с чешского, словацкого, английского и французского языков на польский… Известные книги «От модернизма до постмодернизма», «Новое лицо постмодернизма», «О современной литературной компаративистике». Награды в Польше, Чехии, Болгарии, Словакии… Золотая медаль Карела Чапека в Чехии. Офицерский Крест Возрождения Польши, полученный из рук Президента…

— Приехали, — сказал водитель.

— К главному входу разве не подъедем?

— Теперь останавливаемся здесь. Там, дальше, платная стоянка. 150 рублей в час…

Мы поспешили в здание аэропорта. Когда вошли внутрь, дикторша как раз объявляла прибытие самолёта из Варшавы. Толпа гудела, эхо разносило этот гул по всему зданию, голос диктора слышно было отвратительно. Но кое–что удалось разобрать.

— Ага, через четыре минуты, — обрадовался я.

— Она сказала, что нужно идти в сектор «В».

— Это направо.

У стеклянной стены с надписью «Зона таможенного и паспортного контроля» толпилась добрая сотня людей. «Неужели все они встречают польский самолёт?» — удивился я.

— Наверно, потребуется время, — сказала жена. — Пока выпустят из самолёта, пока проверят паспорта и чемоданы…

— Ну, чемоданы–то вряд ли будут проверять. Вспомни, разве у нас проверяли в Барселоне, в Варшаве или в Египте?

— Наверно, они знают, у кого проверять…

— Значит, у пани Галины не будут. Подождём.

Мы стояли у огромного окна и, вытянув шеи, вглядывались в лица приезжих. Пассажиры выходили из таинственного чрева «зоны» небольшими группками. С радостными возгласами к ним бросались из толпы встречающих какие–то люди, целовали, обнимали и поспешно уводили прочь от этого места. Невольно вспоминалась сцена обмена пленными разведчиками из фильма «Мёртвый сезон»…

Прошло полчаса. Пассажиры выбирались из–за стеклянной стены по двое–трое, а толпа встречавших всё увеличивалась. Пани Галины не было. «И что это их так долго мурыжат? — злился я. — Времени–то не так уж много… А потом за два часа до вылета объявят посадку на самолёт в Гонконг, и беги, несись, сломя голову…»

Наконец жена не выдержала, решилась подойти к группе приезжих, догадавшись, что те — русские.

— Простите, вы случайно не из варшавского самолёта?

— Варшавского? — удивились они. — Не–е–ет… Мы из Греции!

«Вот так номер, — удивился я. — Тут, оказывается, ещё и из Греции…»

Рядом с нами в толпе встречающих галдели две дамочки в возрасте «чуть–чуть за тридцать». Куцые мини–юбки на мясистых бёдрах, короткие кофточки с глубокими вырезами на пышных бюстах, яркая мазня на лицах. Они потягивали пиво из бутылок и эмо–ционально обсуждали какие–то свои проблемы. Голоса женщин были прокуренными, хриплыми, громкими. Дамочки явно не стеснялись того, что весь международный аэропорт слышит их разговор.

— …И вот теперь я должна его успокаивать!

— А ты не рассказывай ему обо всём.

— Как же не рассказывать, если он уже узнал об этой блядской Жанне?!

— Наверно, кто–то нас заложил…

Они то и дело выбегали на улицу покурить, а потом возвращались и здесь, в здании аэропорта, то и дело названивали по мобильному телефону какому–то Сэму.

— Ну, ты где? Мы тебя ждём уже херову уйму времени. Копыта устали стоять!