Встреча в Хайфоне

Если бы Пауэлл и конвой не вернулись на прежний путь до того, как танки пересекли границу , мы бы даже не смогли добраться до пути отхода.

Позади меня я слышал, как танки и другие машины теперь тоже начинали стрелять.

«Ради бога, поторопитесь, Пауэлл ».

Словно прочитав мои мысли, из-за поворота показалась колонна, и в то же время мы вышли на тропу.

'Торопитесь!' - Я задохнулся, запрыгивая в джип. Двое других мужчин забрались в первый грузовик, когда последовал второй залп артиллерийского огня и третий, который врезался в землю менее чем в пятидесяти ярдах позади нас.

'Торопитесь! Быстро уезжаем!' — крикнул наш радист в рацию, и мы помчались по дороге так быстро, как только могли, под грохот артиллерийского огня позади нас.

Глава 11

Через несколько минут шум позади нас стих. Лаосцы видели наклейки Красного Креста на наших машинах и, вероятно, подумали, что наши люди, одетые как пограничники, покинули свои посты и бежали вместе с колонной Красного Креста, которая только что прибыла.

Меня особенно беспокоило то, что дорога, по которой мы шли, на протяжении нескольких миль шла параллельно лаосской границе. Если бы они вторглись в страну более чем в одной точке, мы все равно могли бы ввязаться в драку.

Мы ехали со скоростью пятьдесят миль в час по узкой ухабистой дороге, и пространство между грузовиками позади нас начало увеличиваться.

Я наклонился вперед, чтобы кричать на связного из-за шума двигателя. «Свяжитесь с задним джипом, я хочу знать, все ли еще там».

Фил кивнул и поднес рацию ко рту, но я не мог понять, что он говорит. Через мгновение он повернулся ко мне и жестом показал, что все в порядке.

«Смотрите вьетнамские каналы, — крикнул я, — нам нужно знать, как они реагируют на нападение».

«Если мы поедем прямо в Хайфон, мы доберемся туда днем, когда рассветет», — крикнул Пауэлл мне в ухо.

Я кивнул. «Мы должны рискнуть. Мы не можем оставаться здесь. С каждым часом в пути возрастает риск попасть в плен. Если Тай Нонг не свяжется с Ханоем в три часа, они узнают, что нас там больше нет. Мы должны быть в Хайфоне до этого ».

— Ты уверен, что система безопасности работает, Картер?

— Думаешь, это уже не имеет значения? Я перезвонил.

— Мы тоже не можем оставаться здесь. И нам больше некуда идти».

Пауэлл кивнул и снова откинулся назад.

Через десять минут, когда мы подъехали к месту, где дорога делала изгиб на восток, в сторону от границы, радист обернулся.

'Гарнизон в Лай Чау сейчас атакуют, — проревел он. "Что они делают там?" — крикнул я.

«К ним прибыло подкрепление из Хоа Бинь, насколько я понимаю.

— Они атакуют и в других местах?

Фил покачал головой. "Я не знаю," воскликнул он. «В эфире слишком много станций. Кажется, никто точно не знает, что происходит.

'Хорошо. Будем надеяться, что так оно и останется какое-то время».

Мы прошли к югу от Лай Чау и снова оказались на дороге тем путем, которым мы пришли. Так мы проехали двадцать миль и свернули на одну из главных дорог, ведущих в Ханой.

На дороге было некоторое движение, но все это были военные машины и ехали на запад к пограничному инциденту в Лай Чау . Никто не удостоил нас взглядом.

К трем часам утра мы были в сотне миль от границы, и, хотя все мы были измотаны, я видел, что Пауэлл и другие видят наши шансы менее мрачными, чем раньше.

Радиопередачи с каналов вьетнамской армии был практически нулевым, и я предположил, что был отдан приказ о радиомолчании или что они использовали другие частоты, которые мы не могли поймать.

Той ночью над нами пролетели по меньшей мере две эскадрильи бомбардировщиков, и чуть позже трех мы увидели огни дюжины скользящих над нами тяжелых транспортных самолетов.

Милю за милей мы двигались в юго-восточном направлении и около шести утра пересекли Красную реку. Мы были теперь всего в пятидесяти милях к северо-западу от Ханоя и остановились здесь, чтобы залить остатки топлива в бак.

Мы были теперь в рисовой долине Северного Вьетнама, и теперь мы съехали с главной дороги на широкую гравийную дорогу с сырым рисом и соломой вокруг и полуразрушенной деревянной платформой с чем-то вроде перил с обеих сторон.

— Тут они загружают рис в грузовики, — устало сказал Пауэлл. Его глаза были опухшими, с красными ободками. Он говорил так, как будто был пьян.

Мы вылезли и размяли ноги, а из других машин тоже вышли мужчины, заливая канистры с бензином в бак своей машины.

Вокруг нас мы видели рабочих по колено в грязи на рисовых полях.

Небо все еще было пасмурным и серым. Казалось, скоро пойдет дождь.

«Скажи командирам, чтобы оставались в грузовиках», — сказал я Филу.

Он посмотрел на меня растерянным взглядом, затем взял рацию и отдал мои приказы.

"Как далеко ещё ехать?" — спросил Пауэлл .

Я посмотрел на него. — Еще сто миль, еще немного, — сказал я.

— В лучшем случае около трех часов. Я посмотрел на часы. Было что то после шести. — Мы должны быть там до десяти.

— Не знаю, успеем ли мы, Ник, — сказал он.

«У вас только что было десять ужасных лет, и теперь вы в трех часах от свободы» — отрезал я.

Пауэлл посмотрел на меня с болью и я посочувствовал ему.