Встреча с мечтой

— И абсолютно бедна, — угрюмо добавил Люк, крепко прижимая Грейс к своей груди. — Не бойся, Грейс, я, наверное, позволю тебе пожить пару месяцев в нищете, а потом отправлю маркиза, чтобы вернуть тебя. Остаток холодной зимы преподнесет тебе хороший урок. Истинные удовольствия жизни нужно почитать, а не высмеивать, моя дорогая. Противоположной чепухи мы услышим предостаточно, когда в конце жизненного пути предстанем перед нашим Создателем.

Со слезами и добрыми пожеланиями Грейс и мистер Браун распрощались со своими друзьями. Был только один человек, который отказался провожать их у великолепного, украшенного колоннами входа в Хелстон-Хаус. Это была Эйта.

И только один человек заметил это: мистер Браун.

— Мистер Браун! — Грейс пристально смотрела на жалкий вид своего спутника, сидевшего напротив нее в экипаже.

— Да, Грейс?

— Прежде чем мы пересечем мост, есть одно дело, которое я должна сделать.

— И что же это такое, леди Шеффилд?

— Так, небольшая ерунда. Приглашение, если угодно.

— О, девочка, я подумал, ты покончила с церемониями общества.

— На самом деле это скорее похоже на предложение кое-кому пари.

— Заключение пари — дурная привычка, девочка, которую ты больше не можешь себе позволить. Ты должна знать это лучше, чем кто-то другой.

— Но это, обещаю, будет в самый последний раз.

— Ты говоришь как закоренелый игрок.

— Боже милостивый! — воскликнула Эйта, едва не свалившись с последних трех ступенек величественной лестницы в Хелстон-Хаусе. Прошло три дня после отъезда Грейс. — Оставьте его!

Четыре лакея в ливреях, с головы до пят похожие на оловянных солдатиков и примерно такие же действенные, как они, отпустили руки-ноги подразумеваемого лорда Уоллеса. Или кого-то, кто мог быть лордом Уоллесом, если бы для доказательства этого факта его протащили бы по улицам, вываляли в грязи и избили до окровавленного состояния.

— Это вы? — с ужасом бросилась к нему Эйта.

— Нет. — Майкл не пытался улыбаться, было очень больно.

— Но это точно вы!

— Нет. Это я, только если Грейс здесь.

— Но почему?

— Потому что на месте Хелстона я бы одолжил, зарядил, наточил и подготовил все имеющееся у Бофора оружие, включая несколько пушек, которые я бы нацелил на эту дверь на тот случай, если я когда-нибудь решусь зайти на чашку чая.

— Ну, — Эйта украдкой приблизилась к нему, — возможно, он мог бы предложить это.

— Где она? И почему никто не открывает дверь в ее доме?

— От вас дурно пахнет.

Майкл хмыкнул и резко умолк, стиснув челюсти.

— Вы когда-нибудь скажете мне, где она?

— Нет. До тех пор, пока вы не помоетесь. Фиппс! Нагрей воды для лорда Уоллеса, пошли кого-нибудь за его вещами в сиротский приют, и подготовь для него одну из комнат. — Тут Эйта остановила дворецкого, приготовившегося выполнять поручения. — И еще, Фиппс…

— Да, ваша светлость.

— Проследи, чтобы эта комната была как можно дальше от покоев моего внука, но поближе к моим, — подмигнула Майклу Эйта.

Вероятно, вдовствующая герцогиня была права, признал Майкл, когда примерно через час погрузился в самую большую, самую величественную сидячую ванну, какую он видел в своей жизни. Господи, он опять почувствовал себя почти человеком. И все же, несмотря на горячую воду, душистое мыло и чистую одежду, развешанную на ширме, его страхи продолжали метаться по коридорам разума по хорошо известному сценарию. Он так долго жил, вечно скрываясь и никому не доверяя. Он сомневался, сможет ли когда-нибудь жить спокойной, нормальной жизнью, покинет ли его ощущение постоянной охоты на него. Больше всего ему хотелось найти Грейс и жить отшельником в каком-нибудь Богом забытом уголке у черта на рогах и никогда не покидать это место. Майкл погрузился под воду с головой.

Но теперь, когда Грейс встретилась с Роулендом Мэннингом, Майкл был уверен, что она никогда больше не захочет снова видеть его. Наверняка Мэннинг изложил ей свою версию случившегося. И конечно, Грейс дорого заплатила за его освобождение из Ньюгейтской тюрьмы.

Майкл встал, вода стекала с крепкого тела, покрытого синяками. Зрелище было не из приятных и еще долго будет таким. Ему так много надо сделать, но желал он только одного: найти ее, узнать, что случилось. Майкл потянулся за мягким полотенцем, как вдруг из-за двери послышался знакомый раздраженный возглас.

Дверь распахнулась без предупреждения, и в комнату ворвались Хелстон с Элсмиром.

— Пожалуйста, скажи, что это — обман зрения, — прищурив глаза, обратился герцог к маркизу. — Умоляю, скажи, что у этой грязной собаки не хватило дерзости прибежать сюда.

Элсмир лишь поднял брови и тяжело вздыхал, пока Майкл облачался в одежду, которая была аккуратно отглажена и приготовлена для него.

— Послушайте, у меня к вам только два вопроса. Сколько она ему заплатила? И где она сама? — Майкл, прихрамывая, медленно вышел из-за ширмы.

Герцог и маркиз обменялись взглядами.

— Все, что у нее было, — язвительно улыбнулся Хелстон.

Майкл пошатнулся, взмахнул руками и схватился за ширму, вместе с которой полетел на пол.

— Ну, полно, — заявил Элсмир, — осторожнее. Не хватало еще умереть тут в нашем присутствии, Уоллес.