Встреча на подсолнуховом поле

Даша кивнула, крепко держась за руку Вереска в страхе запнуться и упасть. Обратно до дома они добирались несколько дольше: Дзин сделал круг, рассказывая о прелестях жизни далеко от городов и показывая множество неприметных с первого взгляда мелочей, которые уже хорошо знакомы давно живущему здесь человеку. Так он остановился, посохом указав наверх, а на удивленный возглас Даши, заметившей свисающий с веток холщовый мешок, обвитый лозами плюща, пояснил, что как-то забыл тот на земле, а какая-то птица утащила его, приспособив под свое гнездо.

На замечание Вереска, что сам Дзин говорил об опасных животных, обитающих в этих краях, лекарь только засмеялся, сказав, что в основном те живут выше по склонам, скрываясь среди многочисленных углублении и внутренних лабиринтов скал. Однако змеи здесь обитают так же, как и возле тракта, пусть и в меньшем количестве. После этого заявления Вереск нервно фыркнул, и окружающие красоты его явно перестали волновать: до самого дома юноша не отрывал взгляда от земли, периодически что-то едва слышно ворча.

– И где вас носит? – недовольно нахмурился Лорэнтиу, стоило им подняться на крыльцо. Преградив вход в дом, он скрестил руки на груди, цепко глядя на вернувшихся, словно ему уже ведомы всех их мысли. – Мне стоило еще и собаку взять с собой. Чтобы вас искать. Хотя, – он задумчиво погладил подбородок, не сводя взгляда с Даши, – может быть, я твою птицу натаскаю. Будет у меня сова-ищейка.

– Мы просто собирали травы, – отведя взгляд, прошептала девушка.

Так и не глядя на Лорэнтиу, она прошла в дом, направляясь к отдельному столу, занимавшему почти всю стену и на котором обычно Дзин перебирал собранные травы. Пальцы вновь словно онемели, отчего девушка никак не могла справиться с тесемками пояса. Так случалось каждый раз, едва воспоминания захватывали ее. Все это время Даша пыталась гнать от себя мысли о прикосновениях и поцелуе Лорэнтиу и всячески избегать его, но властная натура юноши не позволяла ей этого сделать, и ее смущение он просто игнорировал.

С улицы доносился приглушенный стенами голос Вереска, о чем-то спорящего с Дзином. Даша постаралась отвлечься на их разговор, даже не вслушиваясь в слова, но свет, проникающий через входную дверь, померк. Вздрогнув, она подняла взгляд, тут же замерев, словно околдованная древними чарами. Лорэнтиу прикрыл дверь, погружая комнату в полумрак, и стремительно приблизился к оробевшей девушке. Потянув тонкие тесьмы, он развязал узел и отбросил пояс на стол; так и не позволив Даше обернуться, обнял ее, прижавшись к спине девушки. Судорожно выдохнув, она сжалась, ощущая близость Лорэнтиу, вновь всколыхнувшую так старательно заглушаемые воспоминания о терпком прикосновении его губ.

– Хочешь опять убежать? – прошелестел над ее ухом голос юноши. – Не нужно.

Теплое, мерное дыхание Лорэнтиу успокоило ее учащенное сердцебиение, и, поддавшись внезапному, охватившему ее порыву, Даша откинула голову, касаясь груди юноши. По коже пробежала дрожь, когда рука посла скользнула по ее животу и груди, очертила линию плеч, властно сомкнувшись на обнаженной шее. Повернув голову девушки к себе, Лорэнтиу наклонился, замерев в нескольких сантиметрах от ее лица, и лишь когда она открыла глаза, придвинулся ближе, запечатлев на ее губах быстрый поцелуй. Встретившись взглядом с послом, Даша уже не могла оторваться от поглощающего ее сознание странного блеска в глазах юноши.

Повелительно проведя большим пальцем по ее шее, Лорэнтиу коснулся языком ее губ, проникая внутрь, и прикусил нежную кожу, не позволив вздрогнувшей от смущения девушке вырваться. Силы словно оставили ее, нежностью вылившись в ответный поцелуй; кровь стучала в голове, сливаясь с шумом сбивчивого дыхания, и Даша прикрыла глаза, позволяя чувствам завладеть собой, жаром проникая под кожу и воспламеняя ее. Услышав шаги на крыльце, Лорэнтиу провел ладонью по шее девушки, мягко отстранившись, и шелковой поступью направился к печи, где было расставлено несколько железных чанов.

– Что у вас там произошло? – поинтересовался посол, когда дверь распахнулась, и в дом вошли Дзин с Вереском, на руке которого устроилась небольшая птица, бурые крылья который были припорошены грязью и пылью, отчего та становилась еще неприметней. Взмахнув крыльями, она перелетела на стол.

– Я получил послание от моей возлюбленной, – пояснил лекарь, кивком указывая на птицу. – К сожалению, ее отец плохо себя чувствует, и она задержится в городе еще на какое-то время. Судьба благоволит, чтобы вы остались здесь.

– Это почтовая птица? – заинтересовался Лорэнтиу, и лекарь молча кивнул. – Никогда прежде не встречал такую разновидность. Как она находит место, куда должна доставить письмо? Мне обычно приходилось брать почтовых соколов с собой в дорогу, и те могли лишь возвращаться обратно домой.