Всматриваясь в пропасть

Она стала напряженно вспоминать, к кому можно обратиться за советом, какой-то помощью. Да ни к кому. Никого у нее нет, кроме Марины. При этом грузить ее неудобно, да и стыдно, противно рассказывать о визите Алены. Опять же: у Марины откуда такие связи. И самое главное: любому человеку со стороны сразу придет в голову мысль, что случайный знакомый Ирины просто ночевал у женщины или у приятелей после попойки, да мало ли причин у взрослого мужчины не прийти на одну ночь домой. И раз у него есть жена, то пусть она его ищет, если считает нужным. А жена допустила, что Алексей ночевал у нее, Ирины. И только сама Ирина чувствует, что такого тупого объяснения в ситуации с Алексеем, как ночь у другой женщины, быть не может. Он с его умом и профессиональными навыками нашел бы способ заранее успокоить жену, чтобы не бегала по чужим домам в поисках любовниц мужа. Ира ничего не знает о нем, но ее интуиция, как вечная беженка с израненной кожей, сейчас сигналит и тоскует, чувствуя беду.

Ира пометалась по квартире и поняла, что успокоиться, отстраниться, просто ждать не в состоянии. Она мысленно произносит для себя все самые правильные и логичные доводы, но они тонут в горячем омуте тревоги. Да, посторонний, случайный, да, она ни при чем… Но она почему-то уверена: то, что произошло, – это даже не авария на дороге. О таком сразу сообщили бы жене.

Ирина набрала номер Алены:

– У тебя ничего?

– Все по-прежнему, – буркнула Алена. – На работе его нет.

Надо звонить Марине.

Была середина дня, начало третьего. У Марины сегодня тоже работа дома. Значит, никто не помешает их разговору. Ира на всякий случай приготовила разные оправдания и объяснения. Марина не выносит праздного переполоха, любых преувеличений и выдуманных страшилок. Ей нужна только логика.

Телефон довольно долго не отвечал, а потом голос Марины, немного хриплый, как после крепкого сна, недовольно произнес:

– Але. У тебя что-то срочное? Если нет, перезвони через час. Я сплю.

– Извини, Марина. Ты, наверное, ночью и утром работала, легла отдохнуть, а я тебя разбудила…

– Разбудила. Но я не работала ночью. Я вообще еще не вставала.

– Понятно. Григор приехал. Еще раз прости меня. Мне так неудобно.

– Прекрати извиняться и каяться. Я сказала: если дело терпит, позвони потом. Или я перезвоню.

– Дело не терпит, то-то и оно. Хотя тебе может показаться иначе. И у меня совсем нет вариантов. У тебя их тоже может не быть, но вдруг появится идея.

– Давай. Валяй. Рассказывай. Я уже села, потрясла головой и поставила мозги на место.

Ира, волнуясь, как во время публичного выступления, очень старалась излагать только факты с минимумом пояснений и совсем сдержать собственные оценки и предположения. Просто достаточно полная картина. Она получилась, конечно, убогой, по сути ничего еще не случилось и может не произойти. Пыталась сказать, почему именно ей кажется, что тут беда, но ничего убедительного не вышло.

Марина так долго молчала, что Ира ждала только насмешливого приговора и разоблачения ее каких-то несуществующих чувств. Да еще разбудила: Марина дорожит своим сном, как главным сокровищем. Ире очень захотелось бросить трубку до того, но она все же спросила:

– Марина, ты тут? Ты не уснула?

– Нет, – спокойно ответила Марина. – Я просто задерживала дыхание. Тренирую пресс. Слишком много вкусных вещей привез Григор. Не могла отвалиться. Итак, по делу. Ира, оставь свои глупости и комплексы и перестань подчеркивать, насколько ты посторонний человек Алексею и что все твои мысли и переживания могут быть только ерундой. Это не ерунда, я уверена. Что-то случилось. И пока ясно одно: нельзя полагаться на Алену. Она сделала все, что могла: выступила в своем единственном образе и донесла информацию. Детали этого выступления обсудим потом. Я думаю… У меня нет в обойме ни одного цербера закона. И потому я думаю, что надо попробовать поговорить с Григором. У него знакомые и благодарные пациенты во всех областях. Короче. Прерываемся. Я должна умыться перед разговором с ним. Попробую изложить коротко и убедительно, чтобы он меня не послал сразу, в смысле – не грубо, а любя, как он иногда делает: «Постарайся успокоиться, погуляй, подыши и пойми, что это просто блажь. А потом обязательно поешь». А вот ты действительно чем-то себя займи, пока с ума не сошла. Я же чувствую по голосу, что ты на пределе. А я верю твоей интуиции. Григор может быть на операции. Я могу не справиться за один звонок. Но я умею проедать ему плешь, я заставлю его выслушать и в идеале понять. А если он решит что-то сделать, то уже не бросит и не забудет. Но может решить иначе, он упрямый, как пень. Тогда будем что-то сами придумывать. Жди.

Марина перезвонила через полтора часа.

– Ира, за работу. Сбрось мне сейчас всю информацию об Алексее, какая есть. Все с карточки: название офиса, адрес, телефоны, мейл, номер его машины, если запомнила. Домашний адрес я знаю. Григор взялся помочь. И видит пока один путь: у него есть группа сильных программистов. Они пробьют и взломают все, что смогут. Контакты, маршруты, сообщения и письма.