Всевидящее око

– Хорошо, но как быть с оружием богов, с Бессмертной? Как её высвободить из тела Феригморда? – спросила Кайдлтхэ.

– А вот на этот вопрос нам и ответит главный иеремит. – Алексей загадочно подмигнул. У него явно созрел план. – И, если нет возражений, покончим с обедом да отправимся в храм.

Все одобрительно закивали. Лицо Кайдлтхэ просветлело, в глазах вспыхнул озорной огонёк. Надежда вновь воскресла в её израненной душе. Да и рыцарь заметно приободрился. Сам не понимая почему, он полностью доверился Айле, хотя доводы тэйрэ его и не убеждали. Он не надеялся выйти из трактира живым, а тут на удивление так всё удачно разрешилось. Смерть отступила, в сердце крепла уверенность. Слава богам, он увидит сегодняшний закат!..

– Убрались? – Пьяненький мужичок внезапно проснулся, поднял голову, осмотрел питейный зал.

– Убрались, – нехотя ответила трактирщица.

– Стало быть, всё идёт своим чередом. Одно тревожит, уж больно наш юный друг увлёкся блондинкой, заигрался.

– Ах, мой драгоценный, ты опять за своё? Не ворчи, знаю, ты не веришь в любовь. А вдруг это его судьба?

– Не ворчи?! – делано возмутился мнимый пьянчуга. – Мало того, что влюбился по уши, так ещё и набрался от неё всяких глупостей. Того и гляди, оставит нас в дураках.

– О чём ты, Хтето? – Голос харчевницы дрогнул.

– Как о чём? О скипетре, разумеется. Бессмертная найдена, а вот со скипетром дела плохи. Чует моё сердце, не видать нам его, как своих ушей. А всё из-за твоей дурацкой любви. Влюблённый человек подобен слепцу, доводы разума на него не действуют. Как поведут себя Аакхабит, Алексей, Кайдлтхэ и эта Айле? Тут сам Сати не разберёт.

– Погоди немного, скоро всё прояснится.

– Да, милая Аннитис. Ты, как всегда, права. – Мужичок подмигнул, и на его устах застыла улыбка доброго льва Бонифация.

Глава 28. Мертвец

Тьма. Всюду холод и тьма. Липкая, давящая, безбрежная. Мир умер. И нет ничего вокруг, кроме бесконечной тьмы. Только блёклые цветные пятна пляшут перед глазами. Дыхание остановилось. Мгновения превратились в вечность, и мрак раздавил сознание. Прошли тысячелетия, прежде чем затхлый воздух со свистом ворвался в лёгкие, привёл окоченевшие мышцы в движение, вздыбил грудную клетку.

То было царство странного, непостижимого сна. И пробуждение принесло лишь беспамятство. Никто здесь не помнит собственного имени и того, как попал в ловушку первозданной пустоты.

Пленник попытался шевельнуться, понять, не лишился ли рук и ног. Конечности нехотя повиновались. Ладони упёрлись во что-то твёрдое и шершавое. Он лежал в каменном ящике, сложенном из тщательно отёсанных плит известняка. «Могила!» – молнией мелькнула мысль.

Он даже не сразу подумал, что теперь будет делать и не суждено ли ему вновь умереть от голода и жажды. Его мало заботило будущее, как и прошлое, напрочь забытое. Ничего определённого не приходило на ум. Исчез даже страх перед возможной скорой мучительной смертью. Неведом страх тому, кто давным-давно мёртв.

Есть ли страх после смерти? Этот вопрос на какой-то миг захватил его целиком, но только на миг, слегка позабавив. Действительно, стоит ли бояться смерти, если ты уже труп? Едва ли в непредсказуемом будущем могло произойти что-нибудь более отвратительное. Он и не мог предположить, насколько горько ошибался. Собственная судьба неведома даже мертвецам.

Время растворилось во тьме, исчезло, покинуло призрачный мир. Забавы ради он пытался воскресить память. Перед мысленным взором в беспорядке и суете всплывали размытые, едва осязаемые картины незнакомой жизни. Он не видел себя в ней. Всё происходило не с ним, а с кем-то другим, чужим и далёким. Летнее звёздное небо, вечерний бриз, терпкий аромат можжевельника, диковинных цветов с далёких горных пастбищ, запахи жареного мяса и сладкий дым костра…

Наверное, он когда-то жил на берегу моря. Но где и когда? Память была глуха к человеческим мольбам, показывала лишь то, что сама считала нужным. Бородатые люди в длинных одеждах, множество каких-то вьючных животных и безумные глаза грязной нищенки…

Внезапная боль резанула шею, словно в неё вонзили кованый клинок. Кинжал! Последнее воспоминание ужалило ядовитой змеёй. Это она, никчёмная попрошайка, мастерски метнула бронзовое лезвие. Дальше одна пустота и тьма. Страх вновь ожил в теле, впился тысячами игл в кожу. Кто-то похоронил его по древнему обычаю в каменном ящике и засыпал землёй. Или по ошибке его приняли за мертвеца и бросили в могилу?

Рука непроизвольно потянулась к шее. В каком-то первобытном страхе он ожидал ощутить что-то липкое и тёплое, но вместо этого пальцы нащупали глубокую колотую рану. Боль исчезла. Она ушла вместе с жизнью, сгинула в мрачных подземельях.

Ему вдруг стало нестерпимо жалко самого себя. Показалось, он младенец, лишённый материнской любви и ласки. Но слабость длилась лишь мгновенье. Злоба и ненависть озарили тьму. Теперь он ясно видел глаза побирушки. Зачем? Почему решилась на убийство? Да кто она такая, чтобы лишать жизни самого… Кого? Память вновь безмолвствовала. Кто он? Каково его имя? Проклятье! Нигде не найти ответа!