Всемирный следопыт, 1928 № 03

Ждать пришлось недолго. Опять показался серебристый пузырь, опять он всколыхнул и прорвал гладь океана, но на этот раз поднялся в воздух очень высоко, увлекая за собой, к нашему удивлению, тонкую женскую фигуру. Она медленно опустилась на воду и через мгновение уже была на борту яхты. Вокруг стеклянного шара, выше его экватора, было прикреплено кожаное кольцо, от которого свисали длинные ремни, привязанные к широкому кожаному поясу, обхватывавшему грудь женщины. Выше пояса голова и плечи девушки были заключены в оригинальный грушевидный стеклянный колпак, — я называю его стеклянным, но он был из того же легкого упругого материала, похожего на стекло, что и шары. Колпак был совершенно прозрачный с легкими серебристыми прожилками.

С некоторым усилием мы сняли колпак и уложили атлантку на палубе. Девушка лежала в глубоком обмороке, но равномерное дыхание внушало надежду, что она скоро оправится от последствий стремительного полета и перемены давления, которое было сведено к минимуму тем обстоятельством, что плотность воздуха в защитном колпаке была значительно выше, чем в нашей атмосфере, являясь той средней точкой, которую без особого труда выносят ловцы жемчуга, ныряющие на дно.

По всей видимости, это была та женщина из Атлантиды, которую в первом письме Хедлей называл Моной, и, если судить по ней, атланты действительно являются прекрасной расой, достойной снова появиться на земле. Она очень смуглая, обладает прекрасной изящной фигурой, у нее длинные черные волосы и великолепные глаза газели, которые теперь осматриваются кругом с очаровательным любопытством. Морские ракушки и перламутр украшают ее кремовую тунику и блестят в ее темных локонах. Нельзя представить себе более прекрасной наяды из пучины океана; это — само воплощение очарования моря. Мы видели, как в ее глазах постепенно появлялось вполне сознательное выражение, потом она вдруг вскочила на ноги с грацией лани и подбежала к борту яхты.

— Кирус! Кирус! — кричала она.

Немедленно был послан вниз тревожный запрос по радио, как вдруг быстро один за другим прибыли все трое, подпрыгивая на десять-пятнадцать метров в воздух и снова спускаясь на воду, откуда их быстро извлекали. Все трое были без сознания, а у Сканлэна текла кровь из ушей и носа, но уже через час все они были в силах подняться на ноги. Мне кажется, что первые движения каждого из них были удивительно характерны. Хохочущая группа увлекла Скалэна в буфет, откуда и сейчас доносятся веселые возгласы. Доктор Маракот схватил пачку бумаг, вытащил тетрадь, исписанную, насколько я могу судить, алгебраическими формулами, и молча пошел в каюту. А Кирус Хедлей бросился к странной девушке и, по последним данным, имеет твердое намерение никогда от нее не отходить…

…Вдруг быстро, один за другим, прибыли все трое, подпрыгивая на десять-пятнадцать метров в воздух и снова опускаясь на воду…

Вот каково положение дел в данный момент, и мы надеемся, что наш слабый радиопередатчик доставит этот отчет ближайшей станции Кап-де-Верде. Подробности этого удивительного приключения будут сообщены дополнительно из уст самих вырвавшихся из подводной Атлантиды…

Змеиные истории (к рисунку на обложке): Заклинатель змей. Индусские змееловы. Рассказы Шелланда Брэдли.

Заклинатель змей

Это был почтенный старец с длинной седой бородой, полный достоинства жителя Востока. Надетые на нем пугари[24], множество разных сорочек и его разлезшиеся ковровые туфли, из которых видны были пальцы все это указывало в нем последователя учения пророка. Я застал его сидящим со скрещенными ногами у ступенек веранды, когда мне нужно было итти в суд. Я вспомнил, как два часа назад мой чупрасси[25] сказал мне, что какой-то заклинатель змей ожидал меня во дворе и просил разрешения показать мне свои опыты. Я велел сказать, что слишком занят и не могу его видеть; потом я забыл о нем. С чисто восточным терпением и настойчивостью он, однако, не ушел, а остался ожидать меня, осведомившись о часе моего обычного посещения суда и получив разрешение у чупрасси, за небольшое вознаграждение, сесть на виду с тем, чтобы я, сойдя с террасы, неминуемо натолкнулся на него.

Рядом с ним стояли две корзины, тщательно прикрытые сверху материей, и валялась небольшая связка разноцветных метелок. Прямо перед ним — полукругом — стояли пять других маленьких круглых и плоских корзин, и к крышке каждой корзины была привязана веревка. Между ногами у него стоял причудливый маленький барабан, окрашенный в ярко-красный цвет с примесью желтого, в который он начал громко бить при моем приближении.

— Салаам, саиб, салаам[26], — сказал он, продолжая сидеть, но склонив голову вниз, почти до самой земли.

Я уже собирался пройти мимо, когда случайно поймал взгляд его глаз, которые, не мигая, смотрели на меня в упор. Это были самые замечательные глаза, которые я когда-либо встречал.