Всемирный следопыт, 1927 № 11

В одну ночь тайно был переброшен советский флот из Петрозаводска по Онежскому озеру и Свири в Ладожское озеро и, неожиданно появившись перед Видлицами, где находился главный штаб Добровольческой армии, после бомбардировки высадил десант и занял Видлицы в полчаса.

Следует прибавить еще, что природные условия Карелии делали борьбу крайне трудной. Дикие горы, покрытые таежными лесами, огромные болота, порожистые реки, обширные озера — все это создает картину хотя и очень красивую, но далеко не способствовавшую ведению войны.

Такая обстановка помогала действиям многочисленных белых групп, которые или действовали самостоятельно, или присоединялись на время к «регулярным» белым бандам и в ту эпоху совершенно наводняли Карелию. Борьба с такими шайками была еще более трудна, чем с войсками, в силу большой их подвижности, и могла вестись только партизанским путем…

Предлагаемый рассказ рисует нам один из тех эпизодов войны, которые могут быть названы одновременно и мелкими и великими, ими была наполнена отважная борьба красных отрядов в своеобразных карельских условиях.

Рассказ написан по результатам личных обследований, произведенных автором на месте, по заданию редакции «Всемирного Следопыта» снарядившей в летнем сезоне 1927 г. в Заонежье и Карелию специальную краеведческую экспедицию.

----

В Маркелицы, в штаб полка привели перебежчика. Он был в рваной шинели, без шапки, и на лице его застыл страх. Он еле шел, и конвоировавшие его два красноармейца то и дело подталкивали его и негромко предлагали:

— Иди, что ль. Некогда здесь с тобой…

Перебежчик боялся наказания и поэтому с изумительной быстротой, захлебываясь словами, выпалил перед командиром полка все, что знал о белофиннах. Большая часть сведений, которые он сообщил, были и раньше известны красным через разведчиков, но одно сообщение оказалось новостью.

Перебежчик передал, что сегодня ночью рота бело-финнов обходным движением пришла в Ним-озеро, в деревню в 20 верстах от Маркелиц, и в следующую ночь намерена перейти по гатям через Липочагское и Кутижское болота и внезапно напасть на Маркелицы с тыла.

Немедленно после того, как перебежчика увели, командир полка вызвал в штаб командира второй роты Алексеева. Алексеев только что собрался ехать на Сян-озеро, где пошаливала какая-то белая банда, и сидел уже на своем сером в яблоках коне, когда вестовой передал ему приказ командира, — и поэтому он явился в штаб полка в полной боевой готовности.

Командир полка вкратце сообщил ему сведения, полученные от перебежчика.

— По приказу начальника дивизии, — сказал командир полка, — мы должны запирать линию Сям-озера — Киндасова. Эта линия беспокойная, и людей брать оттуда мы не можем. Вы знаете болота к северу от Маркелиц?

Алексеев ответил утвердительно.

— Как можно перейти их?

— Только по гатям.

— Как идут гати и что они из себя представляют?

— Одна гать идет из Ним-озера прямо на юг до самых Маркелиц, другая— от озера Эльмит и соединяется с первой в версте к северу от Кутижского озера. Обе они представляют из себя всего лишь бревна и доски, проложенные вдоль болота, и по нивд можно пройти только гуськом.

— Значит, чтобы из Ним-озера подойти к Маркелицам, белые могут воспользоваться лишь одной гатью?

— Да, одной.

— Есть у вас в роте три ловких, сильных и верных человека, хорошо знающих местность?

— Да, есть.

— Сегодня вечером они должны в нескольких местах разобрать гать и спутать их так, чтобы белые заблудились в болоте. На вашу личную ответственность.

— Хорошо, товарищ, будет сделано.

* * *