Всем сердцем ваша

— Конечно, сэр, если вы будете так добры, что придете сюда попозже.

— Нет, я должен сейчас осмотреть это место, пока никого нет. Говорю вам, я непревзойденный приверженец чистоты и порядка. Я должен узнать, все проверить лично. Иначе как же доверять этому заведению?

Эйдан взмахнул руками и разразился речью о распространении паразитов и скрытой грязи. Служащий, покрасневший от испуга, бросил отчаянный взгляд на пустынную улицу и поспешил успокоить его.

— Пожалуйста, сэр, входите и осмотрите все, что вам хочется.

Внутри Эйдан искал признаки борьбы: следы ног на полу, царапины на дверках шкафов, нитки или обрывки ткани на углах скамьей. Он прошел по узкому коридору до окруженного высокой оградой двора с находившимся там бассейном термальных вод, в котором обнаружили тело Роджера Бэбкока.

Над поверхностью воды поднимался пар. Дававшие тепло медные жаровни еще не горели, и холодный мартовский воздух, пропитанный влагой, давил на легкие Эйдана. В слабом свете пробивавшегося солнца он обошел край бассейна, временами присаживаясь на корточки, чтобы рассмотреть, в каком состоянии перила и ступеньки. Он искал расшатавшиеся плитки. Затем услышал какой-то шум и, оглянувшись, увидел служителя под входной аркой.

— Господи, что за плесень я тут вижу? — воскликнул Эйдан, словно не замечая служителя и выражая вслух свое негодование.

Он продолжал исследование под топот удалявшихся шагов. И нигде не нашел никаких признаков, что Роджер Бэбкок был убит. Да, члена парламента обнаружили в бассейне, но, казалось, не было ничего, что бы подтверждало предположение министерства, что на него напали и сбросили в воду.

Но как он умер? Уэскотт утверждал, что Бэбкок был вполне здоров, не имел крупных долгов и не был объектом чьей-то ненависти. И все же, как заметил Эйдан прошлым вечером, третье условие явно было ошибочным. Конечно, он не мог представить, что дряхлый слабый маркиз Харкорт кого-то прикончил, но проявленная в бальном зале его милостью враждебность заставляла предполагать, что у Бэбкока были враги и не один скелет постукивал костями в его шкафу.

Выходя, Эйдан застал служителя в конторе.

— Как я понимаю, здесь всего лишь несколько дней назад скончался мужчина.

— Клянусь, сэр, из бассейна спустили воду и все выскребли. Мы…

Эйдан перебил его:

— Знаете, от чего он умер?

Белесые брови служителя поднялись, изображая полную невинность.

— Судья назвал это несчастным случаем, сэр.

— А что бы сказали вы?

Пятясь за свой стол, служитель начал заикаться.

— Я… мы… я бы назвал это большим несчастьем. Так вы будете купаться, сэр?

— Еще не решил, — ответил Эйдан. Не обращая внимания на разочарование служителя, он решительно вышел и поспешил на встречу с Фицем, которого должен был встретить в курортном зале немного позднее, где впервые увидит, а может быть, и попробует так называемый «волшебный эликсир».

Глава 7

Лорел танцевала, с вновь обретенной уверенностью кружась по залу. Красивый, ловкий, и элегантный кавалер ни разу не наступил ей на пальцы. У нее исчезали все страхи, она больше не боялась казаться неуклюжей или неловкой и испытывала возбуждающее чувство свободы, сливаясь с музыкой.

Но внезапно почти неощутимый запах дыма коснулся ее носа. Ее кавалер исчез, вместо него кто-то другой выхватил ее из вспыхнувшего вокруг огня. Она больше не была взрослой Лорел, а оставалась маленьким ребенком, онемевшим от страха. Дым ослеплял и душил ее. Грубые искривленные пальцы протолкнули ее за дверь. Откуда-то сквозь треск пламени до нее доносился детский плач. Это Уиллоу, лежавшая в колыбели, кричала, зовя кого-нибудь.

«Не бойся, малышка, — шептал ей на ухо хриплый женский голос. — Закрой глаза. Ты будешь спасена».

— Мои сестры…

— Их тоже спасут, клянусь тебе. Пойдем быстрее!

Взрыв прогремел внизу, у Лорел под ногами. Она ударилась, падая на колени, но ее тут же подняли. Вопль, прозвучавший внизу в холле, наполнил ее сердце новой волной ужаса. Второй взрыв пронзил ей уши. Вверху над лестницей появилась закутанная во все черное фигура и направилась к ней.

Кто-то схватил ее за руку, и она бросилась бежать. Она неслась сквозь дым, пламя обжигало ей щеки и волосы, а жгучий жар словно когти впивался в ее горло. Слезы брызнули из глаз, а она все бежала по какому-то темному и страшному месту. Рев пламени удалялся, но не становился менее ужасным.

Затем она и та женщина вырвались на свежий воздух. Ясное утро встретило их, глоток кислорода наполнил легкие свежестью. Она опустилась на траву на колени, но ее подняли, и она прижалась к широкой крепкой мужской груди.

Дядя Эдвард. Его борода царапала щеку. Другой мужчина, которого Лорел не узнала, держал Уиллоу. Двойняшки тоже были здесь, они прижимались к дяде Эдварду испачканными сажей мордашками. Без всяких объяснений всех четверых погрузили в ожидавшую карету.

Экипаж тронулся, лошадей погнали рысью. Рядом с ней рыдали двойняшки, они звали папу и маму. Лорел плакала молча, почему-то зная, что больше никогда не увидит своих родителей…

— Лорел! Лорел, проснитесь!