Всем парням, которых я когда-либо любила

Китти прибегает обратно с картинкой, на которой она нарисовала Марго. Гладящую собаку. Именно той породы, которую хочет Китти. Акита. Я не могу сдержать смех.

Китти хмурится.

– Что смешного?

– Ничего, – отвечаю я.

– Думаешь, она красивая? – спрашивает меня Китти. – Достаточно красивая, чтобы ее можно было повесить на стену?

– Определенно, – отвечаю я.

– Нет, я хочу, чтобы ты хорошенько на нее посмотрела, – упорствует она. – Критично. Я могу нарисовать лучше. Я отправлю Марго только свою самую лучшую работу.

– Китти, она, безусловно, лучшая, – уверяю я. – Зачем мне врать?

Она вздыхает.

– Я просто не знаю, нужно ли ее доработать.

– Только художник может это знать, – глубокомысленно кивает папа.

– А что ты думаешь о собаке? – спрашивает она у него. – Разве она не милая?

Папа забирает у меня рисунок и внимательно его разглядывает.

– Да, собачка определенно очень симпатичная.

– И тоже азиатка, – произносит она, садится обратно и начинает кушать, стараясь не улыбаться. Сестренка выполнила свою основную задачу. Заложила положительные ассоциации о собаках в папину голову. Малышка всегда начеку. Всегда найдет, под каким углом подойти.

– Что еще войдет в посылку? – интересуется Китти.

Я начинаю загибать пальцы:

– Тампоны, потому что не знаю, есть ли у них в Шотландии наш бренд, фланелевая пижама, теплые носки, герлскаутское печенье…

– Где ты собираешься достать герлскаутское печенье в это время года? – спрашивает папа.

– У меня припрятана коробочка в морозилке, – отвечаю я.

Он бросает на меня обиженный взгляд.

– Припрятана от кого? – Это печенье его любимое. Если в доме есть хоть коробочка, то можно о ней забыть. Папа – пожиратель печенья.

Я загадочно пожимаю плечами.

– Еще пошлю Марго ее любимую шариковую ручку и… думаю все.

– Не забудь ее коричневые ботинки, – напоминает мне папа. – Она специально попросила ей их отправить.

– Неужели? – Я так надеялась, что Марго не заметит их отсутствия. – И когда она это сказала?

– Написала мне вчера по электронке.

– Посмотрим, смогу ли я их найти.

Папа с Китти одновременно говорят:

– А разве ты не носила их на этой неделе? – спрашивает папа.

– Они в твоем шкафу, – выпаливает сестра.

Я поднимаю руки, сдаваясь.

– Хорошо, хорошо.

– Если соберете посылку сегодня вечером, то завтра по дороге на работу я смогу забросить ее на почту, – предлагает папа.

Я отрицательно качаю головой.

– Хочу послать и шарф, который вяжу, но на это потребуется время. Может быть, через недельку или две?

Похлебывая молоко, Китти машет рукой.

– Да брось ты уже этот шарф. Вязание не для тебя.

Я открываю рот, чтобы поспорить, но передумываю. Возможно, она права. Если мы будем ждать, когда я довяжу шарф, чтобы отправить его с посылкой, Марго, вероятно, уже окончит колледж.

– Хорошо, – соглашаюсь я. – Мы отправим посылку без шарфа. Но это не значит, что я брошу вязать. Буду продолжать пыхтеть над ним, и он будет готов к Рождеству в качестве подарка для тебя, Китти. – Я сладко улыбаюсь ей. – Он розовый. Как ты любишь.

Глаза Китти от ужаса округляются.

– Или Марго. Ты также можешь подарить его Марго.

***

Этой ночью Китти просунула под мою дверь листочек бумаги со списком подарков на Рождество. А на дворе только сентябрь – до Рождества еще несколько месяцев! «Щенок» – написано сверху заглавными буквами. Она также хочет муравьиную ферму, скейтборд и телевизор в комнату. Ага, конечно. Телевизора точно не будет. Хотя я могла бы купить ей муравьиную ферму. Или же могла бы поговорить с папой насчет щенка. Китти не говорила, но, думаю, она сильно скучает по Марго, ведь Марго практически заменила ей маму. Должно быть, для Китти тяжело справляться с тем, что она так далеко. Мне просто нужно напоминать себе об этом и быть с нею более терпеливой и внимательной. Сейчас я ей нужна, как никогда.

Иду к ней в комнату и забираюсь в ее постель. Сестра только выключила свет, но уже почти заснула.

– А что, если нам завести котенка? – шепчу я.

Ее глаза моментально распахиваются.

– Черта с два!

– А тебе не кажется, что мы больше семья кошатников? – мечтательно спрашиваю я. – Заведем мягкого серо-белого котенка с пушистым хвостиком. Мы могли бы назвать его Принцем, если мальчик. Ох, или Гендальфом Серым! Разве не миленько? Или, если девочка, может быть, Агатой. Или Тилли. Или Босс. Ну, на самом деле, все зависит от индивидуальности котенка.

– Прекрати, – предупреждает Китти. – Мы не заведем кота. Коты скучные. А еще они большие манипуляторы.

Впечатленная, я спрашиваю:

– Откуда ты узнала это слово?

– Из телевизора.

– Со щенком много возни. Кто будет кормить его, выгуливать и тренировать?

– Я. Я все буду делать. Я достаточно ответственна, чтобы позаботится о нем сама.

Я прижимаюсь к ней ближе. Мне нравится, как пахнут волосы Китти после ванной.

– Ха. Ты даже никогда не моешь посуду. И никогда не убираешься в комнате. И ты хоть раз в жизни помогла сложить белье? Я хочу сказать, что, если ты не делаешь ничего из этого, как ты можешь нести ответственность за другое живое существо?

Китти пихает меня.

– Тогда я буду больше помогать!

– Поверю, когда увижу.