Всего один поцелуй

– Джорджиана, Куинн, скорее. Один из жеребцов вырвался, и никто не может поймать его. И еще домоправительница попросила меня передать, что Фэрли уже приступила к дегустации сладостей.

Джорджиана быстро повернулась и поняла – Фэрли действительно куда-то исчезла.

Грейс мелодично рассмеялась:

– Пойдем, Куинн, освежим в памяти твоей дочери необходимость действовать по расписанию. И думаю, будет честно, если мы позволим Джорджиане достойно поблагодарить Майлза. – Грейс подмигнула ей.

Ата широко распахнула глаза:

– Да, конечно, пойдемте. Люк и мистер Браун отлично справятся с конем под чутким руководством мистера Уайлда.

– Моя помощь, уверена, пригодится в детской комнате, – улыбнулась Розамунда.

Все они сговорились, чтобы оставить Джорджиану наедине с Майлзом. Куинн молчал. Когда он ушел под руку с Грейс, на его лице не отразилось ни тени эмоций.

Майлз почесал затылок.

Джорджиана заставила себя улыбнуться:

– Есть ли кто-то, кто может привести человека в чрезвычайное смущение, лучше добрых друзей и семьи?

– Нет, – со смешком ответил Майлз, – и сестры, несомненно, хуже всех остальных – вечно пытаются управлять и приводить в порядок твою жизнь.

– Мне стыдно говорить это, но мой брат, пожалуй, согласился бы с тобой. Как-то раз он сказал мне, что ушел в королевский флот, устав получать приказы от… от меня, – рассмеялась она. – Однако сама я не возражала бы против сестры.

– Хм… – Майлз предложил ей руку. – Мне всегда казалось, что тебе гораздо проще общаться с джентльменами. Энтони и Куинн были твоими вечными товарищами в детстве, и я никогда не видел тебя ни с одной из соседских девочек.

– Думаю, тут дело скорее в моем положении. Моя мать не разрешала мне играть с детьми арендаторов, а никому из девочек высокого происхождения не разрешали играть со мной. К счастью, покойного маркиза редко волновало, чем занимаются его сын и племянник.

– И это не принесло тебе ничего хорошего. То, что случилось с тобой, – преступление.

– Нет, Майлз, ты ошибаешься. В этом не было ничьей вины, кроме моей. Я была глупой упрямой девчонкой, твердо намеревавшейся добыть сокола и подарить его.

– Энтони, – продолжил за нее Майлз. – Он всегда был удачлив. Во всяком случае, пока не… Я хотел сказать… – Майлз опять начал путаться в своей обычной манере: – А, черт с ним со всем. Я не очень хорош в светской беседе, Джорджиана. Извини.

Она улыбнулась:

– Нас таких двое. Думаю, именно поэтому ты мне всегда нравился.

Майлз расплылся в сияющей улыбке и громко захохотал:

– Пойдем, Джорджи, посмотрим на соревнование в конюшне. Я готов поставить десять фунтов на то, что моя кобыла победит. Она фаворит.

Они поднимались по склону. Джорджиана молилась, чтобы колено не подвело ее.

– Не знаю, не уверена. Жеребца Розамунды будет сложно одолеть.

– Проклятые сестры, – пробормотал Майлз. Джорджиана рассмеялась.

Конюшня была полностью заполнена всеми вообразимыми животными. Джорджиана чуть не заплакала от радости, увидев своего отца сидящим на почетном месте. Его тонкие седые волосы были напомажены и аккуратно расчесаны.

– Джорджиана, – позвал он своим низким голосом, – садись рядом со мной. Мистер Браун и я разошлись во мнениях по поводу овец. Он предпочитает эту шевиот той саутдаунской. Что думаешь ты?

Но уже через несколько секунд к ней сквозь толпу пробилась мать и сообщила, что кому-то нужно пойти на кухню и позаботиться о лимонаде и эле.

– Джорджиана, его светлость говорил с твоим отцом меньше чем полчаса назад – совсем недолго, конечно – о доме для нас. Он сказал, ты попросила его помощи. О чем ты думала? Мы все собирались переехать в господский дом.

– Нет, мама. Ты хотела этого. Но мне кажется, папа и я – и ты, я надеюсь – были бы гораздо счастливее вдали от постоянной суеты Пенроуза, вызывающего так много воспоминаний. Посмотри, как отцу пошел на пользу отдых, о котором позаботился для него Куинн. И ты всегда хотела жить в домике с окнами, выходящими на море. И… – Она замолчала. Удивительно, но мать ни разу не прервала ее.

– Ты выросла, Джорджиана, – ответила мать тоном, которого Джорджиана никогда от нее не слышала. – Я так рада. Я хотела переехать в господский дом только затем, чтобы окончательно утвердить твои права как вдовы Энтони. Но Куинн уже продемонстрировал – он признает твой титул. Не говоря уже о его чрезмерной щедрости к нам. Если говорить честно, то нас с отцом удерживала здесь только ты.

– О, мама! – Джорджиана кинулась в объятия матери.

– Ну-ну, дочь. Пойдем же. Эта безумная Августина Фелпс требует шампанского, Боже мой.

Кто придумал ее пригласить? Ты помнишь, какова она. Если я не найду домоправительницу и не вернусь сейчас же с бутылкой, она, несомненно, снова начнет визжать. Ну, совершенно как павлин в брачный сезон!

Джорджиана рассмеялась, благодарная матери за ее добродушные шутки.

Они расстались на лестнице, ведущей в подвал, а когда Джорджиана вернулась к гостям, обнаружила Августину Фелпс с вышитой подушкой в руках и Ату с Элизабет и Сарой.