Всего один поцелуй

– Габриель, ты на меня злишься? – прямо спросила она.

Этот вопрос на мгновение сбил его с толку, словно он сам до сих пор не осознавал, что его переполняет ярость.

– Я просто нахожусь в замешательстве, Элени. Ты исчезла со свадебного приема, тебя не было два с лишним часа. И вот ты около полуночи появляешься рядом со своими покоями. Ты держишь босоножки в руке, твои волосы растрепаны, платье порвано. Должен признаться, мне любопытно, в чем причина всего этого.

Он заметил, что рукав ее платья в одном месте разошелся по шву, и, разумеется, пришел к выводу, что оно порвалось, когда другой мужчина раздевал ее в порыве страсти.

Откинув волосы со лба, она принялась лихорадочно искать правдоподобное объяснение. Она не могла сказать ему правду, которая была слишком унизительной.

– Я жду объяснения, Элени.

– Я встретила одного человека. Мы заболтались и забыли о времени. Я…

– Этот человек мужчина?

Элени покачала головой:

– Нет. Это моя давняя подруга. Мы давно не виделись, и для меня было большой неожиданностью встретить ее здесь сегодня.

– Ты не пригласила эту подругу на свадьбу?

– Ее сестра когда-то работала во дворце, и она решила сделать мне сюрприз.

Ей было неприятно лгать человеку, за которого она сегодня вышла замуж. Но что она могла ему сказать? Что мужчина, которого она когда-то любила, вернулся в день ее свадьбы в Дракос спустя десять лет? Что он обнимал ее так, будто страдал из-за того, что она стала женой другого? Или что он обещал ей, что больше никогда ее не оставит?

– Почему твое платье порвано?

Ее чувство вины сменилось гневом, и она дерзко вскинула подбородок:

– Что, по-твоему, я сделала, Габриель?

– Ни один жених не хочет, чтобы его невеста разочаровала его в первую брачную ночь, правда? – произнес он насмешливым тоном.

– Я уже говорила тебе, что я не скучная святоша, которой меня изображают, – отрезала она.

Он пожал плечами, и его рубашка распахнулась еще шире.

– Анджелина хотела пожелать тебе спокойной ночи. Она ждала тебя, но в конце концов мне удалось убедить ее лечь спать.

Когда она подумала о девочке, чувство вины вернулось.

– Мне жаль. Я совсем…

– Забыла о времени. Я помню. А тебе следовало бы помнить, что Анджелина беспокоится, когда люди внезапно исчезают. После гибели ее матери в аварии она боится, что нечто подобное может произойти еще с кем-то из ее близких.

– Я уже сказала, что сожалею, – прошептала она, с трудом сдерживая слезы. – Для меня самое главное, чтобы на душе у Анджелины было спокойно и она чувствовала, что ее любят.

Пристально глядя на нее, Габриель кивнул:

– А передо мной ты не хочешь извиниться за причиненное беспокойство?

«Он шутит?»

– Ты обо мне беспокоился?

– Да. До сегодняшнего дня ты была всего лишь принцессой Дракоса, которая всегда держалась в тени своих братьев и на которую никто не обращал внимания, несмотря на все ее старания и преданность семье.

Поставив стакан на столик, он подошел к ней.

– Теперь ты жена Габриеля Маркеса, поэтому вопреки твоей воле к тебе будет приковано внимание прессы. Что бы ты ни делала, рядом с тобой всегда будет кто-то со смартфоном или фотокамерой. – Он провел пальцем по дыре на рукаве ее платья. – У тебя есть всего одна возможность сказать мне, где ты была.

Щеки Элени вспыхнули, но она запретила себе отводить взгляд.

– Между нами еще не произошло ничего такого, что давало бы право устраивать мне подобные допросы.

Габриель наклонил голову набок. Его недоверие рушило тот хрупкий мостик взаимопонимания, который они построили за прошедшие несколько недель. Он снова превратился в безжалостного незнакомца, который думал о ней худшее.

– Мне сказать тебе то, что я хотел сказать тебе весь день?

Побоявшись, что ее голос может прозвучать неуверенно, Элени лишь кивнула в ответ и облизала сухие губы. Тогда он уперся обеими руками в стену над ее головой и навис над ней. Опьяненная его близостью и жаром, исходящим от его тела, она не смогла пошевелиться, когда он спустил с плеча разорванный рукав ее платья и прижался губами к верхней части ее груди. В ответ на это внизу ее живота вспыхнул огонь, и она тихо вздохнула.

– Я хотел сорвать с тебя это платье с того момента, когда ты вошла в нем в церковь. Но поскольку ты отдала это право…

– Ржавым доспехам, – хрипло произнесла Элени, не в силах больше выносить его холодный взгляд.

– …кому-то другому, – продолжил он, проигнорировав ее слова, – мне придется удовлетвориться одной лишь физической близостью с тобой.

– Я…

Прежде чем она успела что-то на это ответить, он прикусил зубами то местечко на ее груди, которое только что целовал, и принялся его посасывать.

По телу Элени прокатилась волна наслаждения. Запрокинув голову, она приглушенно застонала.

– Ты создана для того, чтобы тебя любили, принцесса. Твое тело принадлежит мне. Все твои стоны и вздохи тоже. – Задрав подол ее платья, он просунул ладонь между плотно сжатых бедер. – Впусти меня, принцесса.