«Всего лишь врач»

Снаружи накрапывал дождь. Возле забора несколько рабочих вспарывали асфальт отбойными молотками. Даша предложила спрятаться в серпентарии, там на первом этаже -кафе, где можно купить поп-корн, Верка его любит. Но начали все же с осмотра пресмыкающихся на втором этаже. Вот змеям здесь, наверное, неплохо в своих отдельных квартирках за стеклом. Тепло, чисто, никто не мешает. Для них, наверное, лишение свободы не так важно. Свобода это когда что-то меняется вокруг тебя, а в пустыне хоть сто километров проползи – ничего кроме песка не увидишь, так какая разница там или здесь, в ящике с песком. Как в России. Ну, перестань… В какой-то год родители сняли дачу под Сестрорецком на берегу Разлива. И однажды дед повел все семейство в лес за грибами. В руках у деда всегда была палка, когда он ходил по лесу, большая, суковатая, как дубинка. Он ее использовал, как посох, и рыскал ею по траве, по кустам, ловко выковыривал мелкий гриб из земли. Зашли в лес, впереди дед идет по тропе, и вдруг начинает с криком лупить палкой по траве. Оказалось – гадюка, грелась на солнце. Дед перебил ей хребет, и змеиная голова до этого высоко поднятая, осматривая вас напоследок, медленно опустилась на свернутые, пестрые кольца. Прошли еще метров сто, и снова та же картина – дед яростно бьет палкой по траве. Там тоже змея. После этого повернули назад и поспешили выбраться из леса. Не до грибов, когда кругом змеи.

– Вера, запомни – змея никогда не нападает первой на человека и никогда не преследует его, если он уходит от нее или убегает. Она может укусить, только если ты сама наступишь на нее, не разглядев ее в траве. Так что в лесу всегда смотри себе под ноги и будь внимательна.

– Дедушка, а у нас в садике Павлик змею вылепил из пластилина.

– А ты кого можешь вылепить?

– Я могу черепаху и рыбу.

– Молодец.

Странно слышать обращение «дедушка» по отношению к себе. Но он ничего не имеет против. А Борис Петрович, например, терпеть не мог называться дедом, и требовал, чтоб маленькая Даша обращалась к нему : «Боба». И Верка знает, что ее прадедушку звали «Боба».

Вот с чем в зоопарке дело обстояло сравнительно неплохо, так это с детскими аттракционами Карусели нескольких видов, качели, катание верхом на лошадях– были призваны компенсировать скудность фауны, представленной на обозрение. Даша последовательно провела Веру чуть ли не по всем каруселям, и пока он ждал их, сидя на скамейке, он сильно продрог.

Обратно возвращались по набережной Фонтанки. Пересекая Невский он сказал –

– Запоминай Вера, этот мост с лошадьми называется Аничкин. Кстати, Даша, как правильно Аничкин или Аничков?

– Не знаю.

– А мы с мамой точно таких же лошадей видели в Неаполе, перед воротами в какой-то парк с замком, где проживал царевич Алексей.

– Что, тоже творение Клодта?

– Да, абсолютно такие же, только там их не четыре, а две.

– Значит, и еще где-то могут быть.

– Вполне. Казалось бы , – уникальное произведение искусства, а поди ж ты, наделал копий… Все можно копировать, даже «Давида», один стоит в Уффици другой на площади Сеньории, и не отличишь. Одно только невозможно скопировать – свиную кожу.

– Чего, чего?

– Да это я так… мудрствую.

4.

Он действительно мудрствовал, и злился на себя за это. Все его попытки определить в чем же состоит особенность его прошедшей жизни, и существует ли вообще эта особенность, заканчивались неудачей. Он полагал, что особенность не следует путать с индивидуальностью. То, что жизнь каждого индивидуальна, это понятно. Понятно, что каждый человек идет своим жизненным путем, и на этом пути встречается с только ему предназначенными обстоятельствами, людьми, происшествиями и т.д. Но вот , допустим, все смотрят на одно и тоже небо или на картину художника, они же видят разное, и лишь в общих чертах воспринимают это небо и эту картину одинаково, похоже, и никогда не узнать, в чем именно их восприятие, их впечатление от увиденного, услышанного, прочитанного разнится. Бывает, что несколько мужчин влюбляются в одну и ту же женщину, но ведь каждый из них находит в ней что-то свое.