Всего лишь измена

Он сунул руку в пакет, что лежал у него на коленях. В котором был торт. Но кроме торта, оказалось, там было ещё кое-что.

— Выходи за меня? — протянул мне коробочку.

Я не стала брать. Он приоткрыл и поставил на стол. Изнутри на меня посмотрел милый перстень. Отточенный глаз уловил яркий всполох.

— Бриллиант? — усмехнулась.

— Он маленький, но настоящий, — Шумилов смутился, — Я заработаю, больше куплю.

Я понимала, на это кольцо он потратил стипендию. Как потом оказалось, не только её! Пару месяцев Костик работал. После учёбы шёл в цех. У отца на подхвате трудился механиком. Хотя это поприще было вообще не его.

— Зачем? — удивилась.

— Ну, как же? — пожал он плечами, убрал белокурую чёлку со лба, — Ребёнку нужен отец…

Я подскочила:

— Ребёнку? Так ты… Ты знаешь?

Он, пребывая в смятении, только и смог, что кивнуть.

— Это мама тебя позвала? Это она? — у меня не хватало слов, чтобы выразить, как же я ей «благодарна».

— Она просто сказала. Я сам! — упорствовал Костик.

— Да что ты? — всплеснула руками, — Захотелось прослыть благодетелем? Взять несчастную в жёны? Спасибо, не нужно! Я справлюсь сама.

Он покачал головой:

— Ну, зачем ты так, Вит? Ты же знаешь, что я к тебе чувствую?

— Господи, Костя! — схватилась за голову, и, погрузив пальцы в волосы, почти простонала, — Найди себе девушку! Нормальную девушку, без проблем! Женись на ней, детей заведи. Своих! Не нужно чужих. У тебя должны быть свои дети.

Но Шумилов упорно не шёл на контакт. Он покачал головой, по лицу было видно, что он не свернёт с этой узкой тропы:

— Я люблю тебя, Вита! Я буду ребёнка растить, как своего. Вот увидишь, я буду хорошим отцом.

— Да не будет ребёнка, — шепнула ему.

Повернулась к окну и взглянула на улицу. Мороз нацарапал узоры на стёклах. Зима была в самом разгаре. А я была, точно снежинка, которую ветер несёт неизвестно, куда…

— Почему? — он мучительно выдохнул это короткое слово. Как будто его жизнь, а не жизнь эмбриона, оборвётся спустя пару дней.

— Потому, что так надо, — сквозь зубы ответила я. Мать права! Я всегда поступаю по-своему. И опять поступлю. В тот момент я была абсолютно уверена в этом.

Глава 19

Костик часто приходит домой позже обычного. Особенно, в пору экзаменов. Поначалу я ревновала его, на полном серьёзе! Мало ли чем они там занимаются? Что, если он принимает зачёты у отдельных студенток в режиме тет-а-тет? Глупо, конечно! Я понимала, насколько. Женским чутьём ощущала, что он не способен вот так изменить. Всегда говорила ему: «Уж если полюбишь кого-то, приди и скажи».

Но сегодня он что-то особенно долго. Написал:

«У Зарецкого горе. Схожу, поддержу».

Анатолий Зарецкий — его давний друг. Они вместе прошли долгий путь от студента к профессору. Вернее, ещё продолжают идти! Тот тоже преподаёт, но только в другом ВУЗе. Уж если эти двое встречаются, то разговор превращается в лекцию. И у тех, кто далёк от понятия рыночной экономики, в голове начинается бум.

Я написала:

«Какое горе? Кто-то умер?».

На что муж ответил:

«Нет, я потом расскажу».

«Ну, потом, так потом», — решила я, и накормила себя и Антошку. Оставила папе на ужин, вдруг он голодный придёт?

Он заявился, когда я читала в постели. Тоха, как и обычно, играл за стеной. Я разрешаю ему поиграть перед сном, раз уж это — его основная забава. Но, если щелчки не смолкают до того, как ложусь спать сама, то посылаю к нему Константина. Чтобы тот сказал своё «папское слово» и топнул ногой.

— Рыжик, не спишь? — заползает он в комнату.

Не в прямом смысле слова. Но вижу, что выпил лишку!

— Жду, когда муж вернётся с работы, — отвечаю с иронией.

— Без него не уснёшь? — улыбается Костя.

— Без него? — говорю, вскинув брови.

Костик снимает штаны. Вместо брюк надевает домашние шорты.

— Сколько там времени? Тохе спать не пора? — прислушавшись, он различает возню за стеной.

— Времени много, аж десять часов, — я киваю с укором.

— Ну, ладно, Виталь! Задержался, был повод, — бросает устало. Вроде «я сам не хотел, меня заставили».

Я опускаю книженцию:

— Так что там за горе у Толика?

Но Костя расплывчато машет рукой:

— Щас, Антохе дам чертей и вернусь!

Он уходит, соседняя дверь открывается, и до меня доносится звук его голоса. Не злой, а скорее, просящий. Костя не может быть слишком суров. Даже с теми, кто это заслуживает.

Пока его нет, я гадаю по книге. У меня на коленях не сложный учебник. Любовный роман. Мой муж не читает такого! А я не могу без историй о жизни, любви. Когда погружаешься в них, то теряешь связь с миром. Иногда это очень полезно, её потерять…

— «Любить, значит — прощать», — написано в книге.

Какая банальная истина. Это о нас с Богачёвым, наверное? Так я же простила его!

Костя приходит не сразу. Сначала я слышу, как он наспех моется. Затем шлёпанье босых ног по полу затихает у двери. В комнату входит раздетый, с полотенцем на бёдрах, зевающий Костик. Свой маленький хвост распустил, и курчавые волосы делают голову больше, чем есть.

— Ну, говори, не томи! Я же жду, — напираю с обидой, — Что за повод напиться?