Всегда вместе

— Некоторые говорят о бедности нашего края. Не верьте. Все вы знаете, что в Забайкалье много ягоды: есть и смородина, и земляника, и жимолость, которую называют здесь зимоложкой, и шиповник, и черемуха. Сами собираете каждое лето. А запасы их грандиозны. В 1916 году купец Хозеев заготовил на Чикое сорок тысяч пудов черемуховой муки. А грибы? В Забайкалье встречаются и грузди, И рыжики, и лисички, и волнушки, и сыроежки; их и сушат, и солят, и маринуют.

Здесь есть все, что нужно для стола.

Нужен лук? Его здесь заменяет мангир, который едят и в свежем виде, и квасят, как капусту, и сушат.

Нужен сахар? На Аргуни растет сладкий корень — осолодка. Корень сушат, нарезают и кладут кусками в стакан, как сахар.

Нужен чай? Используйте листья кислицы, брусники, шиповника, бадана. Есть растение, которое так и называется иван-чай. А кисель из луковиц саранок? А каша из крупы повилики на молоке?

Это всё съедобные растения. Есть и лекарственные: желтушник, или иван-трава, зверобой, или «сердечная трава», хвойник, или кузьмичова трава, ландыш, валериана, горицвет… Из ольховой коры получают черную краску, она идет для окраски сукна и кожи; из корня барбариса извлекают желтую краску…

А кедровник! Какое это неистощимое и чудесное богатство! Под кедровыми деревьями занято в Забайкалье пятьсот пятьдесят пять тысяч гектаров! На каждый гектар приходится в среднем двести плодоносных деревьев. С каждого дерева можно собрать девять-десять килограммов шишек, а из шестнадцати килограммов шишек добывают от трех до семи килограммов орехов! Перемножьте цифры — получите не менее ста шестидесяти — ста семидесяти миллионов килограммов орехов. Допустим, что пятьдесят процентов уничтожают кедровки, соболи, глухари, белки. Все равно, к нам просятся в руки восемьдесят миллионов килограммов — восемьдесят тысяч тонн. А из каждой тонны орехов можно добыть четыреста килограммов масла! Да еще жмых!

— Вот это цифры! — изумился Борис Зырянов. — Кузьма Савельевич, хватит, а то вы из меня, боевого артиллериста, обыкновенного ботаника сделаете.

— Бедный Сеня Мишарин! — притворно вздохнул Зубарев. — Сеня уже пропал для цивилизованного мира! Будет солить мангир на всю Сибирь и выжимать из пятисот тысяч гектаров масло. Только он рассеянный, не перепутал бы мангир с орехами.

Сеня Мишарин прищурил мечтательные свои глаза и ласково обнял товарища:

— Не бойся, Троша, не перепутаю!.. А где Митя? Митя, идем заниматься! Вот какой, каждый раз заставлять надо…

В самом деле, Митя очень ленив.

Из тетради Захара

Вот как это произошло. Сеня заспорил на привале с Линдой. Линда решила подразнить Сеню и сказала, что все растения, на ее взгляд, одинаковые. Сеня обиделся и прочитал нам целую лекцию:

— Растения имеют свою хитрость: вот шиповник привлекает насекомых своим запахом, багульник — красивой окраской, а черная смородина — сладким соком. А ты говоришь — одинаковые! Вот дать бы тебе понюхать боярышника — запомнила бы!

— А что? — спросила Линда.

— Мертвечиной пахнет, мух привлекает.

— А я не муха, — рассердилась Линда и встала. — Не груби, Сеня, а то приколочу.

— Я не грублю, — смутился Сеня, — и не хотел тебя обидеть. А ты вот приглядись к хребтам: на северном и южном склонах совершенно разная растительность.

— Ты сам растительность! — все еще не могла успокоиться Линда.

Она отошла и вдруг вернулась:

— Что у тебя за белый лист на спине?

Сеня сидел спиной к широкоствольной сосне. Он встал, и на землю упал лист бумаги, висевший, видимо, на сучке.

Сеня поднял листок, мы окружили его, и он вслух прочитал:

— «В десяти километрах к северо-западу от Тунгира много голубицы».

— Ты зачем, Сеня, написал это?

— По рассеянности, наверное, — заметил Трофим. — Боялся — забудет.

— Да не писал я! — воскликнул Сеня. — Что вы! Да откуда же я знаю, что в десяти километрах отсюда ягода!

— Ну, значит, Троша написал. Больше некому.

— А мне зачем?

— Чтобы заставить нас прогуляться!

— Нет, ребята, и я не писал, — серьезно сказал Трофим. — А почерк, между прочим, знакомый.

Кузьма Савельевич обвел всех нас глазами:

— В зимовье кто-то вскипятил для нас чай. Кто-то предупредил Лю Я-ми о нашем приходе, и он встретил нас обедом. Кто-то заранее запасает нам к привалам сушник. Кто-то указывает нам ягодники. Кто же этот «кто-то»? Может быть, вы знаете? Скажите!

Но мы не знаем.

— Странно! — сказал Андрей Аркадьевич.

Он взял под руку Кузьму Савельевича и отвел его в сторону.

Из блокнота Малыша

Ночевали на левом берегу Тунгира. С Митей Владимирским приключилось происшествие. То ли настил не выдержал, то ли бревно подгнило, но свалился наш Митя в воду, и понесло его течением. Отнесло метров за пятьдесят, там он уцепился за валежник, сидит в воде, только волосы торчат, а Сервис мечется по берегу и заливается.