Всегда один

Молчим. Я — обескураженно, а Степан о чем-то думает. Внезапно, он повернулся направо и спросил:

— Ну, что делать будем?

Перестав есть, и помолчав, Кежай ответил:

— Да отдай. Пусть... Может, и нам чего упадет, — после чего опять принялся за еду. Степан повернулся уже ко мне:

— Короче, так. Вопрос твой — не наш. У нас интереса нет. Но с нужным человеком я тебя сведу. Должен будешь, если срастётся у вас там — поляна с тебя, идёт?

— Не вопрос, — с готовностью кивнул я.

— Телефончик свой оставь, я позвоню, когда подъехать.

Диктую номер, Степан сразу же набрал со своего телефона.

— Определилось? Запиши мой, — посоветовал он.

А Кежай снова перестал есть, поднял голову и произнёс, обращаясь к Степану:

— Мне скинь, — и, в ответ на вопросительный взгляд блондина, пояснил: — Это сейчас нам оно ни к чему, а вообще — мало ли... На будущее запишу.

И, уже поворачиваясь в мою сторону, воткнул в меня прищуренный взгляд:

— Понимаешь, нам это сейчас неактуально. Золото мало вывезти, его ещё нужно продать. А легальным оно и в Москве не станет... Сам ты с ним запалишься на раз, особенно, если так вот, — описывает рукой круг над столом, — концы искать начнешь, и нас всех спалишь. Поэтому, тебе к коммерсантам надо, не к нам. Но мы будем иметь в виду! Так что, давай держать связь, ОК?

И это вот "ОК" добило меня больше всего.

-*-*-

Чёрт. Чёрт, чёрт, чёрт! Я бы лучше со Степаном дело имел! Да что там Степан — даже Кежай больше выглядит человеком, особенно после того, как начал говорить развёрнутыми предложениями! Тут же — полный мрак: сидящий напротив меня человек под полтинник болезненно худ, его руки разрисованы старыми сизыми наколками, но главное — взгляд. Пробирает до самых печенок. Я как только его увидел, сразу же хотел сбежать. И гори оно все огнём... Но подумал про Степана, который по телефону мне напомнил, мол, не подведи, я за тебя поручился. И — остался. Разговариваем теперь. И вроде всё хорошо, спокойно, культурно, но, боги, как же мне хочется отсюда исчезнуть! И забыть это всё как страшный сон.

— Давай ещё раз: ты можешь взять груз и доставить его в Москву. Так? — идём на третий круг уже, кажется.

— Да, — я догадываюсь, что меня, похоже, ловят на формулировках, и стараюсь особенно не распинаться...

— И когда груз будет в Москве? — это вот что-то новенькое.

— Зависит от многих факторов, в основном от того, когда я его заберу тут. Обычно хватает суток, — уж за сутки-то я всяко должен успеть, даже если самолётами обставляться.

— Обычно? А ты уже что-то отсюда вывозил? — ну здорово, опять пошёл цепляться...

И в таком вот духе — на два часа!

Внутри вскипает раздражение, я уже не могу дальше держаться. Со стуком бросаю локти на стол, наклоняюсь вперед и срывающимся голосом заявляю:

— Это уже как-то слишком похоже на допрос!

Реакция собеседника обескуражила. Он, ни на йоту не меняясь в лице, не отклоняясь назад и не двигаясь мне навстречу, всё тем же ровным тоном задаёт новый вопрос:

— Бывал на допросе? Где? — и я уже почти готов либо взорваться, либо просто уйти в прыжок прямо отсюда, но внимание переключается на открывшуюся дверь и нового персонажа:

— Ну что, Стылый, пацан ещё не убежал от твоей нудятины? — вошедший выглядел жизнерадостным здоровяком, буквально противоположностью уголовнику напротив меня.

Не дожидаясь ответа Стылого, я повернулся к новому участнику и с нажимом заявил:

— Пацан ещё не убежал, но готов это сделать прямо сейчас, если мы не начнём говорить о деле.

— А мы о деле, парень. О серьёзном деле. На которое ты собираешься подписаться, ничего об этом не зная, — это уже Стылый голос подает.

— Мне и не надо знать, прикинь? Я ничего знать вообще не хочу. Моё дело — взять у вас тут кейс или рюкзак, а на следующий день отдать его где скажут и кому скажут. Ну, получить за это оговорённые деньги, — жестом останавливаю уголовника, собравшегося вставить что-то, — И самое главное — я гарантирую, что всё именно так и произойдет. И никакая полиция или там фсб с погранцами мне не помеха — груз точно уйдёт отсюда и точно приедет в Москву.

Здоровяк грузно сел за стол, протянул мне руку и отрекомендовался:

— Василь, а ты Алекс, я в курсе, — задержал мою руку в своей, посмотрел мне в глаза и продолжил тем же тоном: — Понимаешь, Алекс, всё дело в том, что гарантировать ты как раз и не можешь.

— Это почему? Интересно, что тогда могут гарантировать вахтовики, которые тащат для вас на материк по мелочи? — руку я все-таки высвободил, с третьей попытки.

Двое напротив быстро переглянулись. На этот раз, пожевав губами, говорит Стылый:

— Вахтовики... Вахтовики — люди понятные. Мы точно знаем кто они, где живут, когда и куда поедут. А куда поедешь с нашим золотом ты? — последняя фраза прозвучала как выстрел.

Да уж. Тяжёлые переговоры. Самые тяжёлые в моей "карьере". Ну что ж — видимо, надо пройти и через это...

Глава 24. Нашел!