Всегда один

Решаю переобуться в прыжке — у меня же отпуск? Ну так поживу пару дней туристом тогда! Никогда ведь здесь не был, а место интересное, всегда хотелось в этих краях побывать. Надо тогда просто по городу пройтись, поглазеть, на сопку подняться. Может, турагентство какое попадется, вдруг бывают экскурсии занедорого? Хотя, вряд ли, конечно — тут везде если не вертолёт, так вездеход требуется, насколько помню. Или ледокол. Шучу.

Я уже был почти совсем готов встать и двигаться к стойке, как ко мне подошла официантка. Такая прям лапочка, такая тоненькая, звонкая, русая, с глазками — вот честное слово, подкатил бы, если б не Рыжая! Но Рыжая — вне конкуренции, по всем параметрам. Правда, её я не нашел пока... и непонятно, найду ли. В любом случае, с такой девочкой и просто так поговорить приятно.

— Вы же не отсюда? Не местный? — стрельнув глазами, завела разговор девушка.

— Нет, я из... Москвы, да, — откликнулся я.

— А к нам сюда — по работе или отдыхать? — непосредственная какая. Интересно, тут им не запрещают с клиентами отвлечённые разговоры вести? Или это потому, что ресторан пустой, всё равно делать нечего?

— Отдыхать. Вот сейчас рассчитаюсь с вами и полезу на сопку, — намекнул я на счёт.

— То есть, больше вы ничего не хотите? — лапуля спросила таким расстроенным голоском, что сразу же хочется заказать всё меню на три раза!

Вот только мы пришли сюда не за этим, да и денег у меня для гусарства маловато.

— Нет, всё, спасибо. Теперь только если вечером поужинать зайду.

— Вечером? Не, вечером лучше не надо, — фея наморщила свой прелестный лобик.

— Почему? Не ваша смена?

— Смена-то моя, но вечером у нас мойщики гуляют. Не стоит вам с ними пересекаться...

— Мойщики? — я уставился на нее с недоумением. Ресторан-то — не из дешёвых, какие ещё мойщики?

— Ну старатели... И так каждый вечер драка, а чужим и зайти-то не дадут, привяжутся ещё на входе.

Оп-па. Вот это я попал. А не в яблочко ли?!

-*-*-

Ох, как меня рубит... Это тут вечер, а дома-то — уже ночь глубокая! Хм, "дома"... То есть, Нью-Йорк мне уже домом стал? В первую же неделю аренды комнаты? Быстро я. Впрочем, так даже лучше. Особенно — с моей кочевой жизнью... Опа — идут!

— Это ты, что ли, про дело говорить пришел? — крупный, явно сильный, но весь какой-то кособокий мужик смотрит на меня с крыльца. Сверху вниз.

— Да, я. Алекс меня зовут, предложение есть. Выгодное, — надувать щеки мне не впервой, привык уже.

— Ну пойдем, раз выгодное, — поворачивается в проеме двери боком, явно приглашая меня подниматься.

Внутри ресторана музыка гремит так, что ушам больно, но пьяные голоса её периодически как-то умудряются перекричать. Жизнь бурлит, дым коромыслом, у людей праздник! Неужели мы вот туда пойдем? Но нет, слава богу, мой провожатый прошёл в неприметную дверь, пару минут крадёмся по неожиданно тёмному коридору куда-то внутрь. Свет из открытой двери неожиданно ударил по глазам — за ней что-то вроде приватного кабинета. За столом сидят двое, оба тоже крепкие, загорелые, с обветренными мордами. У меня сердце чуть участило ритм — "мойщики"! Ну, я их так себе представляю. Один — повыше, с голубыми глазами, блондин. Такой типично русский народный герой, как их раньше в фильмах показывали. Второй же — питекантроп... маленькая голова, низкий лоб, рыжеватый, морда какая-то злобная, не обращая на нас никакого внимания и не поднимая головы от тарелки, продолжает есть. Охрана, что ли?

Старший молча показал рукой на стол и стулья напротив себя, мы с провожатым садимся.

— Обзовись, — коротко приказал блондин.

— Меня зовут Алекс, — и рассматриваю его в упор — мы сидим друг напротив друга. А что — я тоже тут не просто погулять вышел.

Секунд через 30 эти гляделки блондину надоели, и он внезапно рассмеялся:

— Ну хорош!

— Хорош так хорош, — пожал плечами я.

— Меня зовут Степан. Это вот — Кежай, — показал локтем на соседа справа, — а это — Матвей. Ты с делом пришел, говорят? Угощайся давай, не сиди, как чужой, — пододвигает ко мне пустую тарелку и завернутые в салфетку по-ресторанному приборы.

— Да, — я положил руки на стол и сцепил пальцы в замок, машинально. Или это что-то плохое значит? Не помню, пофиг, вряд ли они тут таким заморачиваются. — Я могу вывозить... что угодно на материк. Куда угодно. В Москву, Питер — все равно.

— Что угодно? — внезапно прервавшись, спрашивает горилла — как его, Кежай?

— Всё, что я могу унести на себе. Например — в сумке или небольшом рюкзаке, — теперь я смотрю не только на Степана. О-хо-хо, а как бы они меня не накололи! Глаза-то у этого Кежая — какие угодно, только не тупые зенки обычного урки на подхвате...

— То есть, я правильно понимаю, что ты хочешь покупать... — теперь Степан испытующе смотрит на меня, — золото?

— Покупать? Нет, я могу только перевозить, — неожиданный поворот несколько выбил меня из колеи.

Мойщики молча переглядываются. Ничего себе у них телепатия! Через минуту немого разговора Кежай и Матвей вернулись к еде, а Степан, задумчиво побарабанив пальцами по столу произнёс:

— Тогда это тебе не к нам, паря.