Всегда начеку

И снова с раздражением подумал о тех парнях. Напились, поехали на лодке. А Онего — озеро с характером: сейчас тихое и спокойное, а через пятнадцать минут налетит ветер, забурлит, заклокочет. Словом, перевернуло лодку, тонуть начали. Хорошо, подоспел один старик. Повыловил их багром, втащил в лодку, а за одним даже нырял. Из сил выбился, а «утопленники» лежат навалом, помощи никакой. Так и греб к берегу сам. «Утопленники» ушли, даже не поблагодарили, не спросили фамилии спасителя. Ну, Орлов их разыскал, потом и старика нашел. С парнями серьезный разговор был. Кажется, поняли, что старик для них сделал и что могло бы случиться, не подоспей он вовремя. Теперь за них можно не беспокоиться, поумнеют. А старику нужно выхлопотать медаль. Обязательно.

— А вон и Сенная, полпути прошли! — воскликнул помощник капитана.

2

Сенная Губа... Каждый раз, когда Орлов слышал это название, у него начинало чаще стучать сердце. Вероятно, так бывает, когда вспоминается что-то очень дорогое.

Сенная Губа... Невелико сегодня это селение, приткнувшееся к самой воде на одном из островов Заонежья. Орлов помнит его другим — многолюдным, шумным, пронизанным песнями. Но здесь прошла война, а потом, в трудные годы, молодежь потянулась на материк, в города, на стройки.

Пусть не так теперь выглядит Сенная Губа, как прежде, все равно она по-прежнему дорога Орлову. Здесь начало его биографии. Нет, не юношей пришел он на эти берега, с мозолями на руках пришел. Он уже многое испытал, многое умел. Клал печи и плотничал в родном селе, участвовал в коллективизации, был сельсоветчиком, председателем колхоза, работал в Петрозаводске на заводе. И в общем-то не очень обрадовался, когда комсомол направил его в милицию. Но он знал власть короткого слова «надо». В армии служить не довелось, поэтому он ответил не по-солдатски: «Есть!» — а просто сказал: «Ладно».

И вот весной сорокового года на пристань Сенная Губа ступил новый участковый уполномоченный Алексей Орлов, только что окончивший милицейскую школу. Начиналась новая страница его биографии. Да что там страница! Новая биография. Ибо все, что было до этого, всего лишь вступление в биографию.

Да, вступление. Говоря в райкоме «ладно», он еще не подозревал, как много ему придется ломать в самом себе, в своих привычках.

Хорошо было на заводе: отработал восемь часов — и гуляй. Иди, куда хочешь. А рабочий день участкового — двадцать четыре часа в сутки. Раньше он не любил связываться с пьяными, с дебоширами, обходил их стороной. Что ж, это было его право. Тут же, на островах, он был обязан вникать во все. Он должен помочь людям отказаться от вековых обывательских истин, вроде: «Моя хата с краю», «Своя рубаха ближе к телу». Для этого он должен быть еще и воспитателем, собственным примером убеждать окружающих, что надо не бояться выносить сор из избы, ибо тогда дом лишь становится чище. Школа и прежняя трудовая жизнь дали Орлову многое, но далеко не все. Приходилось учиться здесь. Пожалуй, тот год, трудный, напряженный, дал Алексею закалку, опыт, так пригодившиеся ему впоследствии. Потом началась война...

3

«Метеор» легко скользил между островами. Острова, острова, острова... Алексей Михайлович слышал однажды, что если каждому жителю Карелии дать по озеру и по острову, то еще какое-то количество озер и островов останется для приезжих туристов. Хотя вряд ли. На всех туристов не хватит. Вон их сколько едет, с каждым годом все больше. И своих, и иностранных. И все обязательно хотят побывать здесь. Модное нынче место. А когда он впервые сюда попал, о Кижах знали лишь местные жители да немногие специалисты.

Над синей-синей водой озера далеко впереди встали силуэтом причудливые купола. Казалось, они плыли в воздухе, не касаясь воды.

— Пойду, — поднялся с кресла Орлов.

Он выпрыгнул на дебаркадер первым. Потом хлынули туристы. Защелкали фотоаппараты, зажужжали кинокамеры. Люди молчали, пораженные открывшейся красотой. Сработанные из дерева, без единого гвоздя, освещенные утренним солнцем, церкви Кижского погоста казались золотыми. Было чем залюбоваться.

Лишь несколько минут спустя заахали, завосторгались люди. На русском и финском, на немецком, шведском и других языках. И слова восхищения не нуждались в переводе. Орлов даже приосанился, будто это он два с лишним века назад создал эту красоту.

Майор не любил ходить по Кижам с экскурсантами. Он лично предпочел бы сидеть на скамье у дебаркадера и смотреть на церкви, не заходя внутрь. Но он прибыл сюда не как экскурсант, поэтому должен делать не то, что хочется, а то, что надо. А надо обеспечить порядок.