Все в саду

К счастью для судеб империи, наши гувернеры не дремали, и в тот момент, когда мы принимались распределять между собой главные посты, неприятный голос напоминал нам, что нас ожидают в классной комнате неправильные французские глаголы… ”

Со своим кузеном, будущим императором Николаем Вторым, Сандро не раз говорил о Кавказе. Государю Тифлис придется по душе. Он приедет сюда в 1914 году.

В честь высочайшего визита тогдашний наместник, великий князь Николай Николаевич, устроит обед. А с утра император побывал в институте благородных девиц имени святой Нино, где своей простотой влюбил в себя институток.

Девушки, оказавшись за спиной императора, выдергивали из его папахи волоски на память. Одна из учениц в своих воспоминаниях опишет тот день. Почувствовав, что кто-то касается его головного убора, Николай Второй обернулся и, поняв в чем дело, улыбнулся и протянул папаху, позволив выдернуть столько волосков, чтобы каждая сумела получить “царский сувенир”. Потом оказалось, что для дочерей грузинской знати были приготовлены и настоящие подарки – бонбоньерки со сладостями от лучшего тифлисского кондитера.

Из института святой Нино царь отправился открывать храм воинской славы, разместившийся здесь же, на Головинском проспекте (теперь это проспект Руставели). Спускающегося по парадной лестнице императора увидел Нико Пиросманишвили, по совпадению тоже выходящий из здания напротив, где только что продал очередную клеенку.

“Какая печальная судьба ждет моего тезку”, – сказал Нико своему спутнику. Откуда он мог знать это за четыре года до кровавой ночи в подвале Ипатьевского дома?

Открытие храма воинской славы было посвящено окончанию многолетней кавказской войны. Здание цело и сегодня, оно стоит там же, наискосок от дворца. Сегодня здесь национальная картинная галерея, один из залов которого посвящен Пиросмани.

Во дворе храма славы был разбит сад, который в память о визите в Тифлис Александра Третьего назвали Александровским. Каждый день в 12 часов там стреляли из пушек, извещая: в городе полдень. За деревьями следил специальный садовник, Генрих Шерер, чей домик располагался здесь же.

Вечером у Николая Второго состоялась встреча с грузинским дворянством. Приглашенные так хотели курить, что стали раздумывать, под каким бы предлогом покинуть вечер. Достать сигарету при императоре никто не решался.

Ситуацию спасла княгиня Нино Церетели, красота которой произвела впечатление еще на отца высокого гостя. Император Александр Третий на вопрос о том, что ему больше всего понравилось в Грузии, ответил:”Кахетинское вино, Церетели Нино”. И преподнес красавице усыпанный драгоценными камнями портсигар со своим портретом.

Его-то княгиня и протянула Николаю Второму:

– Ваше Величество, угощайтесь, это подарок, преподнесенный Его Величеством Александром Третьим.

– С превеликим удовольствием, – ответил Николай и закурил.

Тут же с радостью и облегчением задымили и гости…

В годы независимости Грузии во дворце проходили всевозможные собрания, здесь заседал парламент республики. В этих стенах в 1918 году было объявлено о независимости Грузии, Армении и Азербайджана.

После 1921 года на мраморных лестницах слышались шаги уже совсем других людей. А потом в его стенах и вовсе появился жилец.

Поселить в царских покоях мать Сталина предложил Лаврентий Берия. Поначалу женщину хотели перевезти в Москву, в Кремль. Но Кеке ответила категорическим отказом. “Не захотела в Кремле, будет в сырой земле”, – сказал тогда Берия и приказал оборудовать квартиру во дворце.

От спальни великого князя Кеке тоже отказалась и согласилась лишь на три небольшие комнатки на первом этаже, окна которых выходили во внутренний дворик.

Рассказывают, что в одной из комнат стояли клетки с курами. Кеке каждый день ждала в гости сына, а время коротала, болтая с подругами и ухаживая за птицей.

Наконец настал радостный день – Иосиф приехал в Тбилиси. Но в комнатку матери зашел лишь затем, чтобы сфотографироваться. Обедали в том самом зале, где за сто лет до этого танцевали гости Грибоедова. А потом мать с сыном отправились на прогулку.

Сад по периметру был оцеплен людьми в форме. Подойти нельзя, но любопытные тифлисцы всё равно сквозь ветви могли разглядеть две фигуры, обе практически одного роста – мужскую во френче и женскую в черном одеянии.

Здесь, на дорожках дворцового сада, Кеке и произнесла фразу, которая так понравилась Иосифу, что ее вскоре узнала вся страна. “Лучше бы ты стал священником”, – сказала Екатерина Джугашвили.

Это была последняя встреча матери с сыном. Потом Кеке навещали лишь внуки. Она угощала их сладостями, плакала и жалела, что не может поговорить со Светланой и Василием, грузинский язык знал только старший Яков.

Когда в 1937 году ее не стало, Сталина ждали на похороны, сад и дворец привычно были оцеплены. Но вождь не приехал, в Тбилиси он прислал Ворошилова. Близился процесс над Тухачевским, было уже не до матери.