Все в саду

Эдит, Большая Эди, Юинг Бувье Билл скончалась в феврале 1977 года. Все считали, что ее дочь не вынесет одинокой жизни, однако Маленькая Эди выстояла. Через два года она продала Серые сады – с условием, что поместье не будет снесено. Новые владельцы отремонтировали дом, привели в порядок сад и превратили Серые сады в одну из главных достопримечательностей Лонг-Айленда.

Маленькая Эди вернулась к тому, на чем когда-то остановилась – начала выступать в манхэттенском ночном клубе Reno Sweeney. Хотя шоу пользовалось большим успехом у поклонников фильма “Серые сады”, его вскоре закрыли из-за плохих отзывов в прессе.

Эди жила в Нью-Йорке, Монреале, Калифорнии, а в 1997 году наконец осела во Флориде. Она мало общалась с прессой, но с удовольствием переписывалась с поклонниками, писала стихи и каждый день плавала в океане. Умерла 14 января 2002 года.

Эдем Наталья Тюрина

Когда Ольге Ивановне Ташковой исполнилось двадцать шесть лет, она перестала ждать от жизни сюрпризов и решила выйти замуж за человека без рук. Вернее, руки-то у него были, и даже были все десять пальцев, и ногти на них, всегда одинаково длинные и грязные. И все в будущем муже устраивало Ольгу Ивановну, кроме этой грязи под ногтями.

Избранник ее был уже не молод, но и не стар, имел широкую спину, придающую ему внешнюю стабильность, которая усиливалась низким его ростом. Не весел, зато и не вертопрах, хорошо зарабатывал и был нерасточителен. Нет, ничто в нем не вызывало в Ольге Ивановне сомнения, кроме чистоты рук, и тогда она решила, что просто не станет их замечать и весь свой быт с Шарлем, а именно так его звали, устроит таким образом, как будто бы он был безруким инвалидом. Заставить его отмыть грязь под ногтями она не могла, но надеялась, что со временем мужа победит. Ведь Шарль был французом, а Ольга Ивановна – русской красавицей с длинной косой и силой воли. Выросла она не в богатом демократическом обществе, где все свободны жить, кто как хочет, а в обществе бедном и военном. А в армии главное, помимо дисциплины, соблюдать гигиену. Наличие блох и грибков приравнивалось к неподчинению приказу и наказывалось. Школьные дни начинались с осматривания ушей, рук и голов. Каждый школьник знал, что из-за грязных портянок и грибка на ногах можно проиграть войну. Блохастых отсылали домой, грязные руки отмывали на месте. Два раза в год дети приносили санитару школы спичечную коробочку с калом для проверки на глисты. Больных в класс не допускали, чтобы не заражали товарищей. Ольга Ивановна маленькой еще по собственному желанию записалась в санитары. Санитарами были те дети, которым давали белую с красным крестом повязку на руку и ставили у входа в школу, чтобы осуществлять досмотр других детей. Одноклассники Ольги Ивановны очень ее боялись и уважали. Она же чувствовала себя царицей, имеющей власть казнить или миловать. Такой режим развивал в школьниках, помимо нетерпимости, брезгливость, и в части брезгливости Ольге Ивановне не было равных. Она никогда не пользовалась общественными туалетами и мучилась от этого животом, не любила сопливых детей, мыла с марганцовкой овощи и фрукты и страшно не любила ходить на ужины в гости, потому что не доверяла чужим домашним работницам, не говоря о самих хозяевах. С мужчинами она не строила из себя неприступную крепость, как полагается приличным девицам, а, напротив, вела себя по-гусарски незатейливо… Непривычные к такой прямоте господа потирали руки и радовались, что попали на женщину не только интересную во всех отношениях, но и темпераментную. Однако то, что они принимали за легкость нрава, было не чем иным, как в буквальном смысле проверкой их на вшивость. Просто в интимной обстановке Ольге Ивановне легче было понять, насколько новый ее знакомый чистоплотен, и выясняла она этот вопрос без обиняков. Оттого что молодая женщина расставалась с почитателями ее прелестей быстро и не объясняя причин, за ней закрепилась репутация “пожирательницы мужчин”.

Впервые Шарль увидел Ольгу Ивановну на выставке. Она всем отличалась от толпы зрителей и сама похожа была скорее на экспонат – яркий, большой и немного вульгарный. Глядя на нее издалека, Шарль подумал, что мог бы влюбиться в русскую красавицу. Ее репутация его не только не смущала, а льстила ему. Он полагал, что, заведя взбалмошную жену, по которой сохли многие мужчины, завоюет у них авторитет, и, не мудрствуя лукаво, сделал Ольге Ивановне предложение вскорости после того, как их друг другу представили.

Для начала Ольга Ивановна переименована Шарля на германский манер в Карла. Ольга Ивановна была поклонницей немецкой литературы и музыки Вагнера, а Шарль был оппортунистом и подумал, что стать Карлом было выгодно не только ради хорошего настроения жены, но и из соображений политико-экономической обстановки в Европе. Германия доминировала, и ее нужно было слушаться. Вероятность оказаться под началом немецких руководителей была велика, да и вообще сентенцию о невозможности сидеть на двух стульях, по мнению Карла, выдумали лентяи.

У Карла был сад.