Все в саду

Впрочем, Колетт и Кокто – “кошка и лис”, как их звали, – были больше чем соседями или даже друзьями: они были сообщниками. На бесчисленных сдвоенных портретах у них такой вид, словно им шепчут на ухо о чем-то по секрету. Взгляд полон лукавства, на губах усмешка – не то над миром, не то над собой. Даже прически у обоих похожи: мелко курчавятся светлые волосы, сбитые на сторону, слева направо – будто ветер сдувает морскую пену.

… Их двойная тень застыла на дорожках Пале-Рояля. И приходящий сюда, возможно, расслышит в шуме каштанов заговорщицкий шепоток, шутку, шелестящий смешок.

“Успокойтесь, ничто не угасло – просто я удаляюсь от вас. Ухожу в открытое море, не в пустыню”, – напишет Колетт в книге “Голубой маяк” – одной из последних.

В 1954 году она тихо угасла в своем жилище над картинами Пале-Рояля. Ей был восемьдесят один год. Католическая церковь отказалась отпевать покойную, поскольку она была разведенной (надо сказать, до сих пор разведенные верующие лишены права причаститься). При этом французские власти устроили Колетт всенародные похороны. И когда ее гроб поплыл в сопровождении громадной толпы из дома № 9 по улице Божоле, в ветвях деревьев Пале-Рояля, казалось, раздался грустный вздох.

Свой последний приют она нашла на кладбище Пер-Лашез.

Имя Колетт увековечено на площади близ Пале-Рояля перед “Комеди Франсез”. Площадь была названа в ее честь в 1966 году волей тогдашнего министра культуры Франции Андре Мальро.

“Она сбежала из всех литературных школ, как озорная школьница – с уроков”, – писал Жан Кокто.

Озорная школьница – Клодина – сейчас живет под тисненым переплетом “Плеяды”, возводящей писателей в ранг классиков. Но для той, что подарила ее миру, главным всегда был “восторг перед жизнью”. Мгновение для Колетт было притягательней вечности. А важнее любой славы – смех в саду, краткое, робкое слово первой страсти или же нежный, презрительный взгляд, какой бывает у женщин и кошек.

Заповедник Oetker Сергей Николаевич

Сад при отеле – забытая роскошь, которую мало уже кто может себе позволить. Но семейство немецких промышленников Эткер, которым принадлежит исключительная коллекция отелей по всему миру (Oetker Collection), четко придерживается принципа: жизнь без сада – не жизнь. Про Эткеров известно, что они никогда не обзаводятся собственным жильем в тех местах, где у них есть отели. В Париже они живут всегда в Le Bristol. Когда наведываются в Баден-Баден, останавливаются в легендарном Brenners Park, а лето предпочитают проводить на одной из вилл Hôtel du Cap-Eden-Roc на Французской Ривьере.

Le Bristol. Париж, Франция

Этот сад похож на уголок Версальского парка в миниатюре. Только еще более ухоженный и выхоленный: листик к листику, травинка к травинке. Наглядный образец исконного французского стремления к безупречным пропорциям и протокольной симметрии. Никаких импровизаций и игривых случайностей. Всё выверено раз и навсегда: четыре величественные магнолии по краям идеально выстриженного газона, которому позавидует лужайка перед Букингемским дворцом, где королева устраивает свои ежегодные чаепития. Беспрерывное цветение тюльпанов, нарциссов, цикламенов, рододендронов обеспечивают круглосуточно семь (!) садовников. Наверное, так выглядели королевские сады при Людовике XIV Король, как известно, был особенно чувствителен к виду увядших цветов, а потому для него их меняли практически ежедневно, чтобы поддерживать иллюзию благоухающей весны или нескончаемого лета. Сегодня такое может себе позволить только Le Bristol. При генеральном директоре Дидье Ле Кальвезе отель приобрел официальный статус дворца, а сад – репутацию одного из культовых мест Парижа. Отныне именно здесь принято назначать самые важные завтраки, устраивать судьбоносные ланчи и эпохальные ужины, благо местный ресторан Epicure отмечен рекордными тремя звездами “Мишлена”, а его шеф Эрик Фрешон причислен к лику самых великих поваров нашего времени.

Чтобы интерьеры отельного лобби и ресторана не слишком диссонировали друг с другом, при реконструкции в 2011 году было принято решение обновить всё пространство отеля в едином “садовом” стиле. Теперь это сплошная оранжерея: цветочные букеты на занавесях, обоях, обивке кресел и, разумеется, в вазах на столах. Еще одна важная достопримечательность – древний фонтан, состоящий из каменной чаши, которую поддерживают на своих плечах четыре упитанных ангела. Он появился в начале XVIII века, когда на месте отеля еще стоял женский монастырь Des Petites Soeurs de la Bonne Espérance. В 1955 году тогдашний владелец отеля Ипполит Жамме выкупил монастырские земли и пристроил новое крыло. Так что от древнего монастыря и остался только фонтан из желтого песчаника, продолжающий исправно журчать, убаюкивая своими струями тех счастливцев, кому дано право сладко засыпать и пробуждаться в Le Bristol.