Все приливы судьбы

– Я никогда об этом не думал. – Он слегка пожимает плечами, заглатывая наживку и устраиваясь поудобнее рядом со мной. – Но после посещения Ариды меня заинтересовала та, кто носит корону. И я подумал, почему бы не попытать счастья? Вдруг у нас с вами найдется что-то общее.

– Забавно, – говорю я. – Мне казалось, я вам совсем не интересна.

– Вы поверите, если я скажу, что все дело в моей невероятной стеснительности?

Может быть, это всего лишь притворство, но от его улыбки у меня перехватывает дыхание. За этот вечер я успела поговорить со множеством мужчин, но у меня никак не получалось выбросить из головы Бастиана. Я мысленно сравнивала его с каждым новым претендентом на мою руку. Я прислушивалась к их голосам, чтобы проверить, смогут ли они заставить мое сердце трепетать от волнения. Я заглядывала им в глаза, но это не доставляло мне никакого удовольствия. До сих пор Бастиан оставался безоговорочным победителем по всем пунктам.

И все-таки они с Элиасом чем-то похожи. Если я не буду сильно приглядываться или прислушиваться, молодой лорд вполне сможет составить мне неплохую компанию. Немного поразмыслив, я говорю:

– Можешь обращаться ко мне на ты.

Он коротко кивает головой.

– Ты знала, что имя Амора обозначает «прекрасное солнце»? – Не сделав ни одного глотка, Элиас оставляет бокал с игристым вином, отдавая предпочтение более классическому красному. – Именно так ты и выглядишь. Сияющая и прекрасная, как гигантский шар солнечного света.

Я хочу сделать маленький глоток, чтобы сохранять здравый рассудок, но слишком сильно запрокидываю бокал, проглатывая так много вина, что оно практически льется у меня из носа.

– Во имя всех богов, где ты услышал такую ерунду?

На губах Элиаса играет застенчивая улыбка.

– Нигде. Но это именно то значение, которое подходит к твоему имени.

И, о боги, я начинаю смеяться, хотя скорее всего дело вовсе не в нем. Наверное, я выпила слишком много алкоголя.

– И сколько раз ты пытался заарканить девушку таким нелепым комплиментом? – поддразниваю я, ткнув его локтем в живот.

С его губ срывается низкий смешок.

– Клянусь, этот я придумал специально для тебя.

В воздухе разливается музыка, но это уже не та мучительно скучная мелодия, которая звучала раньше. Она сразу меняет общее настроение, и гости начинают стекаться на танцевальную площадку, установленную на песке. На их лицах написана такая озадаченность, словно они никогда прежде не танцевали. Когда я поворачиваюсь к Элиасу, чтобы пригласить его на танец, он уже протягивает мне руку.

– Дамы, с которыми я танцевал в прошлом, говорили, что у меня две левые ноги, – признается он с кривой усмешкой. – Но должен ли я им верить? Как думаешь, ты достаточно компетентна, чтобы поставить мне объективную оценку?

А он умеет уговаривать.

Я принимаю его приглашение без лишних колебаний, потому что иначе я могу передумать. Если я хочу найти Орнелла, мне пора переходить к следующему жениху. С другой стороны, мне нужно поддерживать образ, и к тому же Элиас смог меня рассмешить. Возможно, все дело в том, что он напоминает мне Бастиана, или, может, я слишком хорошо запомнила ту ночь на Ариде, когда во время фальшивой казни он оказался единственным, кто не отвернулся от ужаса и отвращения. В чем бы ни была причина, я беру его за руку. Все взгляды устремлены в нашу сторону, и я уверена, что Бастиан тоже наблюдает за нами из-за спин других гостей. Но сейчас я не могу позволить себе думать о нем. Когда Элиас кладет руки на мои бедра, я напрягаюсь, и по моей коже бегут мурашки. Придвинувшись ближе, я кладу одну руку на сгиб его локтя, а другую – на его широкое плечо. И, хотя музыка немного ускорилась, она все еще достаточно спокойная и мелодичная для медленного танца.

Элиас крепко держит меня в своих руках, но я не ощущаю никакого дискомфорта. Его прикосновение кажется удивительно знакомым. Я растворяюсь в танце, и весь мир постепенно превращается в калейдоскоп разноцветных огней. Конечно, Элиас лукавил, когда говорил про две левые ноги: он отличный танцор и еще лучший собеседник. Поначалу мне удается угнаться за его остроумием, но чем дольше мы танцуем, тем более вялыми и расслабленными становятся мои конечности. Мои ноги начинают заплетаться, а размытые огни больше не кажутся такими красивыми. Глаза начинают болеть, и мне приходится прищуриться. Даже когда я останавливаюсь, мир вокруг меня продолжает вращаться.

Звезды, должно быть, я выпила больше, чем мне казалось.

Как только музыка затихает, я отстраняюсь от Элиаса, тяжело дыша и потирая потные ладони. Это не первый раз, когда я попробовала алкоголь, и я знаю свой предел. Я не пила на голодный желудок и делала очень маленькие глотки, но, видимо, этих предосторожностей оказалось недостаточно.

– Нам придется остановиться, – с трудом выдавливаю я. – Мне очень жаль.

Элиас широко распахивает глаза, но, к моему облегчению, он не выглядит обиженным.

– Ничего страшного. Но, кажется, ты побледнела. Я могу чем-то…

Я качаю головой. Не хочу, чтобы он видел меня в таком состоянии.