Все по-настоящему

Чудный день на деле оказывается совсем не чудным. Снег, укрывший вчера округу мягким пушистым покрывалом, тает, на глазах превращаясь в серую чавкающую под ногами кашу. С неба сыпется противная студеная морось. Татка ежится и, пряча голую шею от непогоды, зябко втягивает голову в плечи.

— Ну, вот, и где твой шарф? — ругаюсь я, натягивая капюшон ей на голову, и, как ребенку, затягиваю шнурок под подбородком. Глаза Татки подозрительно блестят, но я не успеваю уточнить о том, что опять случилось. Татка срывается с места и припускает вверх по дорожке, шлепая по талому снегу. Тяжело вздохнув, бегу за ней следом. Пять минут, десять. А она все бежит, и бежит.

— Тат, погоди! Давай передохнем!

Мои штаны уже мокрые от воды, лицо заледенело. А она будто меня не слышит и продолжает бежать. Окликаю её еще раз — безрезультатно. Собираю волю в кулак и, с трудом ее догнав, хватаю за куртку.

— Эй! Да что с тобой? — Разворачиваю Татку волчком и… — Черт! Ну, Татка… Ты чего?

Машет головой, отчего катящиеся по лицу слезы, меняют траекторию. Обнимаю, ее заледеневшее лицо прижимается к моей мокрой куртке. Наверное, не самое приятное ощущение. Но я не могу ее отпустить. Да и она льнет ко мне, как кошка.

— Ну, вот и как ты в таком состоянии будешь работать?

— Не знаю. Как-нибудь. Сегодня у меня нет операций. А там — выходные.

— Выходные у неё… — ругаюсь я, понимая, что ей явно не хватит двух дней, чтобы прийти в себя. — Тат, а ты о Германии думала? Может быть, ты все же поедешь со мной? Немного переведешь дух, и все такое…

Да, знаю, я не бог красноречия. Как-то не доводилось мне выступать в роли жилетки в таких ситуациях.

— Я пробовала выклянчить командировку.

— И что? — интересуюсь я, осторожно подталкивая жену к выходу из парка.

— А ничего! Запашный ненавидит меня… и вставляет палки в колеса.

— Ну и хрен на него. Ты же можешь взять отпуск? Далась тебе эта командировка!

— Так ведь в этом случае мне никто и ничего не оплатит!

— А муж тебе на что? — закипаю, как чайник.

Татка запинается, косится на меня и, стряхнув слезы, фыркает:

— Уж точно не затем, чтобы оплачивать мои расходы.

— Ты что, из этих… феминисток? — последнее слово из моих уст звучит, как ругательство, но я правда не понимаю, в чем её проблема. Мужик я, или кто?

— Я просто не хочу перекладывать свои проблемы с больной головы на здоровую. Может быть, мне сейчас и впрямь нужно развеяться. И мне не помешает эта поездка, но… в таком случае, я сама за себя заплачу.

Вот и что тут скажешь?! Чертыхаюсь.

— Ну, и чего ты злишься?

— Я гребаный Форбс, если ты не в курсе! — завожусь все сильней.

— И что? — шмыгает носом моя женушка. Не знаю, может, прогулка в такую погоду и была довольно бредовой идеей, но она явно пошла ей на пользу. По крайней мере, Татка прорыдалась, и из ее глаз ушло пугающее равнодушие, уступив место какому-то ну вот прямо ослиному упрямству.

— А то, что зачем мне деньги, если я не могу их тратить?

— Почему не можешь? Трать, бога ради. Вон, у тебя сколько нахлебников. А мне твои деньги не нужны!

— А что нужно?! — рычу я, дергая на себя дверь в парадное.

— Просто ты… — шепчет эта глупая и мышкой шмыгает мимо меня. А у меня в ушах звенит это её «Просто ты»… И поверить в это, конечно, хочется, но… Я давно уже не верю в сказки. «Просто я» никогда и никому не был нужен. Каждый раз я, Клим Терентьев, шел в комплекте к чему-то большему. Статусу, возможностям, бабкам… Этот список можно продолжать до бесконечности. Так что, нет. Я не верю Татке, хотя не отрицаю вероятности, что ей хочется думать именно так. Может быть, до конца еще не понимает, какие возможности для нее открывает брак со мной. Но ведь она поймет! Уже совсем скоро. Есть ли шанс, что это её не испортит? Может быть… Совсем небольшой. А если так, зачем я решил дать шанс нашему браку? Потому что верю в нее чуть больше, чем во всех остальных? А на чем основана эта вера? Не знаю! Все так запутано…

Захожу в парадное. Бреду за Таткой к лифтам.

— Так я даю распоряжение купить нам билеты? Виза у тебя есть?

— Угу. Только мне в эконом-классе.

— Да господи! — взрываюсь с новыми силами.

— Или я никуда не полечу! Я серьезно, Клим. Бизнес — я не потяну. А тебе платить не позволю. — Я открываю рот, чтобы возразить ей, но Татка накрывает мои губы ладошкой и, покачав головой, мягко замечает: — Пожалуйста, не спорь. У меня на это нет сил. Пожалуйста…

Затыкаюсь. Эконом — так, эконом!

Глава 13

Тата

— Ну, что там? — нетерпеливо притопывает ногой Клим, заставляя меня отвлечься от чата.

— Да ничего… Мама пишет, что в аэропорту нас встретит дядя Рубен.

— Это еще кто такой?

— То ли двоюродный дядя Гоги, то ли кузен…