Все оттенки черного

Как я могла забыть о ней? Надо срочно изменить направление, вывернуться из этой ловушки! Но голоса преследователей раздавались и справа, и слева. Они тоже понимали, что река задержит ее безумный бег, и уже предвкушали победу.

Воздух становился все более влажным.

Попробовать прорваться? Проскользнуть между ними, чтобы продолжить гонку? Возможно, какое-то время назад она бы рискнула на это, но не сейчас. Сейчас она боялась приближаться к своим преследователям.

Что же делать?

Лес закончился внезапно. Она вынырнула из густого кустарника, чувствуя, как хлещут ее тело гибкие ветки, и остановилась, глядя на открывшуюся перед ней картину.

Широкая река горделиво поблескивала в предзакатном солнце. Ее воды важно накатывали на берег, на котором, буквально в нескольких метрах от воды, была разбита небольшая палатка. Еще не старый, мускулистый мужчина в черных очках возился у костра, целая батарея удочек была направлена на реку, а в тени кустов пряталась синяя «Нива».

Что делать?

Голоса преследователей звучали совсем близко, и она отчаянно бросилась к палатке рыбака.

— А ты откуда взялась? — мужчина в черных очках удивленно посмотрел на выскочившую из леса крупную немецкую овчарку. — Заблудилась, что ли?

Собака заскулила. Ее большие умные глаза умоляюще посмотрели в бесстрастные черные стекла очков рыбака, и он вздрогнул. Глаза овчарки были не просто умные, на мгновение мужчине показалось, что в них светится самый настоящий разум. Человеческий разум.

— А ты случаем не бешеная? — тихо спросил он, глядя в удивительные глаза зверя.

Овчарка прижалась к земле, издала полувизг-полустон и шмыгнула в палатку.

— Ну и дела! — Рыбак покачал бритой головой и задумчиво продолжил помешивать суп в котелке. Из леса донеслись возбужденные голоса.

— Куда она делась, Мишка?

— Да откуда я знаю? Кажись, сюды побегла!

— Деваться ей больше некуда!

Трое парней вынырнули из кустов и резко остановились, глядя на сидящего у костра одинокого рыбака. Высокий, мускулистый мужик за пятьдесят, с бритой головой и странными солнцезащитными очками на носу, он медленно попробовал с ложки булькающий в котелке суп и небрежно повернул голову к пришельцам:

— Добрый вечер.

— И вам здравствуйте, — опомнился Васька.

— Угу, — подтвердил Семка.

Мишка же только насупился.

— Рыбку ловите?

— Ее, родимую, — подтвердил мужик.

— Девку здесь не видели? — спросил Семка. — Девка удрала.

— От вас? — усмехнулся мужик.

— Больная она, — Мишка постучал себя по виску. — На голову больная. Сбежала из станицы.

— Девку не видел, — помолчав, ответил мужик, и его странные черные очки блеснули на солнце. — Третьи сутки здесь рыбачу, баб только на теплоходе видел. Что мимо проплывал.

— Ага, — кивнул Семка. — На теплоходах баб всегда много.

— А собаку видел? — неприветливо поинтересовался Мишка. Одинокий рыбак ему явно не нравился. — Овчарка у нас сбежала. Крупная такая.

— Что-то от вас все бегают, — поднял брови мужик. — Вы часом не пьяные?

— Не пьяные, — поморщился Васька. — Просто мы за этой девкой целый день гоняемся. Запарились. Вы уж нас из…

— А в палатке у тебя кто есть? — оборвал приятеля Мишка и шагнул вперед.

— А в палатке у меня сидит Не Твое Дело, — жестко сказал рыбак, и его широченные плечи слегка шевельнулись. — И стой лучше смирно, пацан, пока у нас разговор добрый.

Мишка на секунду замер, но затем сделал еще один шаг.

— Я, хлопцы, посмотрю, есть кто в палатке аль нет, — проворчал он своим приятелям.

Васька неуверенно замялся, а Семка согласно кивнул и взглянул на рыбака.

— Зря вы так, пацаны, — спокойно улыбнулся тот, — честное слово, зря.

Он был высок и плечист, но ему было за пятьдесят, а парней — трое.

— Не боись, мужик, мы только посмотрим…

Мишка очень любил футбол, готов был часами пинать лысого по пустырю за фермой и досконально знал значение импортных слов: «оффсайд», «корнер», «голкипер» и даже «инсайд». В других видах спорта молодой человек был не силен, иначе бы потом, повествуя врачу районной больницы о событиях, приведших к перелому челюсти, он бы не сказал: «звезданул меня, как копытом», а использовал бы правильный термин: «нанес апперкот правой».

Описав длинную и плавную дугу, Мишка отлетел от палатки метра на два с половиной и приземлился в бурьян. Семка, сгоряча бросившийся на помощь приятелю, пропустил прямой правой, затем левый крюк и также направился в бурьян. Рыбак повернулся к Ваське. Теперь, когда он стоял, Васька смог окончательно оценить и высоченный рост мужика, и колоссальную ширину его плеч, и, самое главное, внушительные кулаки, в каждом из которых можно было спрятать средних размеров дыню.

— В палатку пойдешь? — осведомился рыбак.

Васька посмотрел в его непроницаемые черные очки и почесал голову:

— Ты же сказал, что никого не видел.

— Рад, что мы поняли друг друга, — коротко усмехнулся мужик.

Из бурьяна показалась окровавленная голова Семки:

— Вась, Мишка до сих пор не в себе.

— Ему к врачу надо, — заботливо сказал рыбак.

Васька и Семка подняли приятеля и с трудом потащили его к лесу:

— Пацаны!

Они опасливо оглянулись.