Все мы злодеи

– Полагаю, джентльмены, вам стоит наточить вилы, – сказал Алистер. Потом он рассмеялся и зашагал прочь.

Он направился к ближайшей двери, которую смог найти, но в итоге оказался не на улице и не в другой комнате, а в гардеробной. Не заметив здесь никого из обслуживающего персонала, Алистер запрыгнул на стойку и принялся за эль.

Хендри бы понравилась такая вечеринка. На самом деле, он с нетерпением ждал этой ночи. Кажется, хотел вскружить головы всем девушкам у бара.

Алистер сделал еще глоток пива. К тому времени, когда он допил стакан наполовину, он чувствовал себя очень пьяным. Со вчерашнего дня он почти ничего не ел.

«Если ты когда-нибудь захочешь поговорить о турнире, я здесь. Я тебя выслушаю», – сказал Хендри две недели назад.

Тогда Алистер не захотел разговаривать. Тогда ему не хотелось беспокоить брата, не хотелось портить хороший вечер. А теперь поговорить было не с кем. Не с кем было поделиться своими страхами, некому было рассказать, как он боится, что турнир его сломит.

Без брата он уже был сломлен.

В его голове раздался ужасный голос.

«Это твоя вина», – с усмешкой сказал он.

Если бы он прошел все испытания, если бы действительно был злодеем, которым его воспитали, им не пришлось бы убивать Хендри.

Алистер уставился в золотистую жидкость в своем стакане, ища спасения на дне. Он вытер глаза.

– Что ты делаешь?

Он поднял глаза и поморщился. Это была Изобель Макаслан, хорошенькая чемпионка, которую он встретил в «Сороке». Она была одета в красивое белое платье, на шее у нее висел старинный медальон – а лицо ее скривилось от отвращения.

– А на что похоже? – усмехнулся он.

– Ну, ты как будто пытаешься напиться. – Проигнорировав его, она направилась к вешалке.

Алистер допил остатки своего стакана и спрыгнул со стойки. Его парадные туфли с глухим стуком упали на ковер.

– Как твое самочувствие после Клыка аспида? – Он посмотрел на нее с жалостью. – Плохо выглядишь.

Она подняла брови.

– Ты выглядишь ужасно.

– Я и чувствую себя ужасно.

Она фыркнула.

– А еще ты пьян. – Ее рыжие волосы подпрыгнули в такт ее движениям, когда она шагнула ближе к нему. – Ну что, соперничек, о чем задумался? – Она потянулась к его запястью, к белому следу ее губ. Алистер позволил ей прикоснуться к нему, хотя бы потому, что ему нужно было отвлечься от своих злых, печальных мыслей.

Она провела наманикюренным пальчиком по следу своих губ на его коже.

– Может быть, ты думаешь о сказках о чудовищах, которые рассказывают в твоей семье, – пробормотала она. – О тех, из-за которых тебе снятся кошмары.

Алистер прищурился. Его память была подернута дымкой, но он думал, что с помощью Поцелуя ворожеи она смогла увидеть лишь те его мысли, что лежали на самой поверхности.

Он отдернул руку.

– А может быть, ты думаешь, что тебе не о чем беспокоиться, потому что веришь, что весь мир убежден в твоей победе. – Она приблизилась к нему еще на один шаг. Теперь она была достаточно близко, чтобы он мог чувствовать запах ее духов – от нее исходил легкий аромат пионов. Достаточно близко, чтобы и вправду отвлекать его. – А может быть, ты думаешь о юбке, которая была на мне в ту ночь. Она тебе понравилась, я помню.

Если Макаслан пытается применить к нему какую-то новую стратегию, она сработала. Его взгляд скользнул вниз по ее шее, по ее талии. Интересно, как отреагируют члены его семьи, если папарацци прознают, что их чемпион флиртует с чемпионом другого семейства за несколько часов до того, как они должны будут друг друга убить? Представив, как их лица исказят гримасы презрения, он сдержал улыбку.

– Что ты делаешь? – с вызовом спросил он. Впервые за этот вечер противные голоса в его голове затихли.

– А на что похоже? – Девушка ответила ему, повторив его же собственный вопрос. – Я тебе угрожаю.

Он прочистил горло.

– Ах, вот оно что. – Алистер был мастером угроз, но даже ему еще предстояло использовать эту технику.

– Я узнала о тебе все, что нужно было. Соперники. – Она фыркнула. – Ты же совсем не страшный.

Алистер бросил взгляд на свои кольца, пытаясь вспомнить, какие проклятья может использовать с учетом разряженного кольца с Осколками и обломками.

– Что еще ты увидела? – спросил он.

– Все.

Мысль о том, что кто-то заглядывает в его душу, ужасала. Его горе уже казалось безнадежно очевидным.

– И что ты видишь сейчас? – с вызовом спросил он, стараясь, чтобы его голос звучал ровно. Он знал, что для того, чтобы снова использовать Поцелуй ворожеи, ей нужно будет пожертвовать частью своих магических запасов. Снова прикоснуться к нему. Для обоих это было небезопасно, хотя почти наверняка ему эта опасность принесла бы намного больше удовольствия.

Но вместо того, чтобы снова взять его за руку, она отступила назад, увеличивая расстояние между ними.

– Это пустая трата магии, – надменно сказала она. – Кроме того, я и так догадывалась, что ты высокомерен и склонен к саморазрушению. Наш разговор только подтвердил это.

И она ушла, оставив Алистера в одиночестве. Он все еще был пьян, все еще оплакивал брата.

И тут его снова охватил холод.

Он совсем не так представлял себе этот вечер.