Все мы злодеи

Гэвин почувствовал, как его непреодолимо тянет к ней. Тянет физически. И вместо того, чтобы бесцельно парить в воздухе, магия поплыла к нему, словно хотела, чтобы он ее поглотил.

Гэвин потянулся вперед, задыхаясь, когда завиток обвился вокруг его руки, погрузился в его кожу – и неутихающая боль в руке стала немного легче. Но Гэвин не мог понять, что это значит. Не тогда, когда у него перед глазами были ужасные последствия проклятья Алистера, а во дворе витал запах меди и желчи.

Он перевел взгляд с трупа Элионор Пэйн на жестокое лицо Алистера Лоу. Сейчас на нем была струйка крови.

– Не нужно было убивать ее вот так, – прохрипел Гэвин.

Алистер испуганно посмотрел на труп, словно его поступок удивил даже его самого – и не важно, что он сделал это, чтобы защитить брата.

Гэвин говорил себе, что Алистер Лоу был бесчувственным. Грубым. Злобным. Все это было не так. Но самой большой его ошибкой было не то, что он узнал, а то, о чем он забыл: прежде всего Алистер Лоу был очень опасен.

С неба разнесся громкий, протяжный стон – а затем оно на мгновение вспыхнуло белым. Все ахнули и прищурились, защищая глаза от яркого света.

Он исчез так же быстро, как и появился, и небо снова было скрыто алой пеленой. Но высшая магия вокруг них казалась… другой. Со стороны Колонны чемпионов раздался треск – и Гэвин резко повернул голову, задаваясь вопросом, кто еще умер.

Но новая трещина пошла не по одному из имен. Она пересекла вырезанную луну в камне и линию, объединяющую семь звезд. И сквозь трещины пробивался багровый свет, идентичный тому, что витал вокруг Хендри.

– Что это было? – спросил Гэвин.

Когда умер Карбри, этого не было, но теперь это произошло дважды за утро.

Но все остальные были так же растеряны, как и он.

– Мне это не нравится, – сказала Изобель, отходя от тела. – Никогда не слышала, чтобы после смерти чемпиона по Колонне шли трещины.

– Это уже четвертая трещина, – отметил Гэвин. – Но мертвы только два чемпиона.

– Или проклятье турнира действительно разрушается, – сказал Алистер.

Гэвин инстинктивно открыл рот, чтобы возразить, но не смог найти нужные слова. В конце концов, они находились за пределами территории турнира. Молодой человек обошел Колонну и осмотрел трещины, три на передней стороне и одну на задней. Он не знал, что это значит. Не знал, что означало необъяснимое воскрешение Хендри. Он изучал турнир много лет, но ни информация из его досье, ни «Традиция трагедии» не готовили его к тому, что все пойдет не по проверенному сценарию.

История менялась.

Прежде чем он или Изобель смогли ответить, позади них раздались глухие шаги.

Гэвин обернулся.

К ним шла Бриони Торберн – вместе с Финли Блэром. Темные волосы девушки развевались у нее за спиной.

Менее двенадцати часов назад Гэвин видел, как она убила чемпиона. Тогда выражение ее лица было далеко не таким пугающим, как то, которое он видел сейчас. Потому что сейчас Бриони была не подавлена.

Она ликовала.

– Что вы здесь делаете? – осторожно спросил он.

Сейчас он уже очень плохо понимал, кого стоит опасаться, а кого – нет. Но все же он сомневался, что Бриони и Финли входят в число его союзников.

На лице Бриони сверкнула торжествующая улыбка.

– Мы поняли. Поняли, как снять проклятье.

46. Бриони Торберн

Единственное, в чем турнир схож со сказкой, – он определенно живет долго и счастливо.

«Традиция трагедии»

Увидев искалеченное тело Элионор, месиво изодранных полос черной ткани и ошметки плоти, Бриони покачнулась.

Они с Финли пришли, чтобы спасти ее – чтобы спасти их всех. Но опоздали. Внутренний двор был в руинах. Один из них был мертв. И Гэвин был весь в крови.

Каким-то невероятным образом заклинание слежения, которое Финли наложил на Элионор, привело их в город, за пределы Кровавой завесы. Что было еще более невероятным: на верхней ступеньке лестницы, ведущей в банкетный зал, стоял мальчик. Мальчик, которому было здесь не место.

– Кто ты? – спросила Бриони. Ее голос дрожал от смятения и ужаса.

Они не могут взаимодействовать ни с кем, кроме чемпионов.

– Я Хендри, – сказал парень. Когда он пошевелился, его силуэт с запозданием повторил его движения. Вокруг него было красное свечение высшей магии, видимое только тогда, когда он двигался, как проекция, которая не могла поспевать за его формой. – Я брат Алистера.

– Но… как? – спросила она.

Прежде чем Хендри успел ответить, Финли бросился к изуродованному телу Элионор и опустился на колени. От того, как он сменил страдальческое выражение лица на нейтральное, у Бриони защемило сердце. Он уже не в первый раз видит окровавленное тело своего союзника.

– Кто это сделал? – спросила она.

Все долго молчали.

Затем Алистер, не глядя на нее, прохрипел:

– Виноват.

Бриони сделала шаг назад.

Просто в голове не укладывается.

Алистер освободил ее. Он поверил ей.

– Почему ты ее убил? – спросила она. – Я думала, мы договорились. Мы доказали, что можем снять это проклятье. Финли и я объединили Меч и Пещеру. Теперь их нет – и турнир меняется.