Все еще Элис

Дорогая Элис.

Ты написала это письмо сама себе, когда была в здравом уме. Если ты читаешь его и не можешь ответить на один или несколько следующих вопросов, значит ты больше не в здравом уме.

Какой сейчас месяц?

Где ты живешь?

Где находится твой кабинет?

Когда день рождения Анны?

Сколько у тебя детей?

У тебя болезнь Альцгеймера. Ты потеряла большую часть себя, большую часть того, что ты любишь, и ты не живешь жизнью, которой хотела бы жить. У этой болезни нет хорошего конца, но ты должна сделать выбор, который будет достойным и справедливым и не будет унизительным для тебя и твоей семьи. Ты больше не можешь доверять собственным суждениям, но ты можешь доверять мне. Я – это ты, до того как «альцгеймер» забрал большую часть тебя.

Ты прожила выдающуюся, наполненную жизнь. У вас с Джоном трое здоровых, замечательных детей. Они любимы и успешны. Ты сделала превосходную карьеру в Гарварде. В ней были вызовы, творчество, страсть, достижения.

Эта последняя часть твоей жизни, жизнь с «альцгеймером», и этот конец, который ты тщательно обдумала, трагичны, но твоя жизнь не была трагична. Я люблю тебя, горжусь тобой и всем, что ты делала, пока у тебя были силы.

А сейчас иди в свою спальню. Подойди к черной тумбочке возле кровати, к той, на которой стоит синяя лампа. Выдвини ящик этой тумбочки. В глубине его лежит пузырек с таблетками. На пузырьке белая этикетка, на этикетке черными буквами написано: «ДЛЯ ЭЛИС». В этом пузырьке много таблеток. Проглоти их все и запей большим стаканом воды. Убедись в том, что ты выпила все таблетки. Потом ложись в постель и спи.

Иди прямо сейчас, пока ты не забыла. И никому не говори о том, что ты делаешь. Пожалуйста, верь мне.

С любовью,

Элис Хауленд

Она снова перечитала весь текст. Она не помнила, чтобы писала это. Она не знала ответа ни на один вопрос, кроме одного – о количестве детей. Но, скорее всего, она знала ответ, потому что он был в тексте письма. Имена она не могла назвать точно. Анна и Чарли, наверное. Третье она не смогла вспомнить.

Она еще раз перечитала письмо. Теперь медленнее, если такое вообще возможно. Читать текст на мониторе компьютера было трудно, гораздо труднее, чем напечатанный на бумаге. Читая написанное на бумаге, она могла использовать ручку и маркер. И лист бумаги она могла бы взять с собой в спальню и прочитать письмо там. Она хотела распечатать его на принтере, но не могла сообразить, как это делается. Она пожалела о том, что та Элис из прошлого, которая еще оставалась собой, несмотря на болезнь Альцгеймера, не оставила инструкции для распечатки текста.

Она еще раз перечитала письмо. Это было удивительно и нереально, как будто она читала дневник, который вела в тринадцать лет. Сокровенные, идущие от сердца мысли девочки, которую она едва помнила. Ей было жаль, что она так мало написала. Это письмо наполнило ее печалью и гордостью, придало сил и освободило. Она сделала глубокий вдох, потом выдох и пошла на второй этаж.

Поднявшись на последнюю ступеньку, она забыла, зачем поднималась. Осталось только ощущение важности и необходимости сделать что-то. Больше ничего. Она спустилась вниз, чтобы определить, где была до последнего момента. Обнаружила, что компьютер включен, на мониторе – письмо. Она прочитала письмо и вернулась на второй этаж.