Всадники «Фортуны»

На экране между тем оператор догадался показать командный пункт «Ронды». Ну да: ведь Брэндон Лоринг сегодня — фаворит! Правда, зрители увидели лишь пять-шесть спин в одинаковой сине-белой форме, склонившихся к сложной аппаратуре.

И тут внезапная мысль осенила комиссара. А вот сейчас как раз можно попробовать! Сейчас — когда там уж точно не до нее, и именно благодаря этому удастся получить ответ на интересующий вопрос. У человека, которому она собирается позвонить, просто не будет времени подумать, стоит или не стоит ей отвечать. А может, это и не тайна?

Набрав мобильный номер Грэма Гастингса, она тут же засомневалась: он мог и отключить телефон либо вообще не взять его в свою «рулевую рубку». «Дирижеру трассы» уж точно не до каких бы то ни было разговоров. Однако если мобильник еще не выключен…

В трубке запищало, прошла минута, и твердый, но немного напряженный голос вытолкнул:

— Да!

Конечно, Грэм посмотрел, чей телефон высветился на экранчике. И конечно, узнал номер комиссара — память у Гастингса явно отменная. Решил, что раз уж не отключился вовремя от внешнего мира, то придется ответить.

— Мистер Гастингс, это Тауэрс. Простите — понимаю, что не вовремя…

— Не то слово, комиссар! У вас что-то срочное?

— Да. Один только вопрос: вы ведь знаете всю команду, все имена. Кого-нибудь у вас, в «Лароссе», называют Ди Си?

— Ди Си? — удивленно переспросил технический директор. — Да. Лорни так зовет иногда своего механика.

— Дэйва Клейна? — Айрин стоило большого труда не выдать изумления. — Но в списке служащих его фамилия начинается с «кей». Почему «Си»?

— Да потому что в списке — опечатка. Недавно его обновили, этот список, ну вот секретарь и ошиблась. Через «Си» он пишется!

— Ну а остальных, у кого такие же инициалы, не называют Ди Си?

— Нет, комиссар. А почему вас это интересует?

— Да тут нашлись кой-какие материалы… Но теперь вижу — это просто совпадение. Спасибо, сэр! Желаю вам удачной гонки!

Гастингс усмехнулся:

— Благодарю. Раз уж позвонили, может, дадите прогноз?

— Дам, — комиссар развернула список и авторучкой исправила одну из заглавных букв. — Дам, если вы поверите, что у меня не дурной глаз.

— Поверю. И..?

— Лоринг придет первым.

Не дожидаясь ответа, она отключила телефон.

Звонок оказался более чем удачным: теперь она знала, кто такой Ди Си. Знала и то, что механика Дэйва Клейна называет так только Лоринг. Значит, тот, кому Дэйв звонил, знаком с ним именно через Лоринга. И еще: Клейн, судя по всему, безгранично предан Рыжему Королю. Если б он заподозрил намеренное убийство Джанни Висконти, то вряд ли стал бы разоблачать сообщника Даниэля — иначе под удар попал бы Лорни. Тогда кому и из-за чего он угрожал? Или это все же совпадение и нужно искать какого-то другого Ди Си? Нет. Сейчас у Айрин уже не было сомнений: как ни исказила запись густой бас механика, звучал тогда именно он.

Комиссар снова перевела взгляд на экран и, подхватив пульт, разом нажала две кнопки — усиления звука и включения видеомагнитофона. Что-то вдруг подсказало ей: сегодняшний заезд будет не просто особенным, он может оказаться уникальным. И очень важным для расследования.

А на экране, над серым языком трассы, где замерли в знойном дрожании воздуха двадцать могучих машин, один за другим погасли пять красных огней. Громовой рев взорвал воцарившуюся на миг тишину, и болиды рванулись в свою бешеную битву.

Глава 19 Мастер головоломки

Трассу в Килбурне не зря считают одной из самых сложных и опасных. По конфигурации, если смотреть сверху, она походит на очень узкую, сильно вытянутую ладонь с пальцами, изогнутыми самым прихотливым образом. Еще ее сравнивают с птичьей лапой, а неумеренному воображению иных поклонников «Фортуны» она напоминает даже корень мандрагоры. Было у нее и достаточно мрачное прозвище: «смертельная головоломка». Головоломка — потому, что серая лента гоночной полосы дважды делает замысловатые петли, и пару раз начинающие гонщики, не разобравшись в переплетенях трассы, выскакивали из виража не в том направлении! По чистой случайности оба раза обошлось без столкновений.

С точки зрения напряженности самой гонки, одна-две трассы в мире считались и потяжелее. В конце концов, «головоломка» все же имела два протяженнных (по четыреста и триста шестьдесят метров), почти идеально прямых участка, на которых возможно было развить максимальную скорость. Зато повороты отличались небывалым коварством: резкие, острые углы, узкие «шпильки» [16], а последний поворот вообще шел двойным полукругом, только что не закручиваясь в спираль.

Ну а все же самым страшным местом этого автодрома, местом, из-за которого тот и стал столь знаменит, был «риф Дейла».

Проложенная среди очень пологих холмов, трасса крутыми виражами огибала восточные и южные окраины городка, на севере почти соприкасалась с насыпью железной дороги, а на западе примыкала к тому самому невысокому плато, которое делало здешнюю местность неожиданно живописной.