Время возвращать долги

— Да вы проходите! Что же мы в дверях-то стоим? — спохватилась Екатерина Ивановна, когда Настя ненадолго замолчала. — Пойдемте, я вас обедом накормлю! И собачку твою покормим, — она взяла девочку за руку и повела в сторону дома. — Зефирчик, хороший, — погладила песика по пушистой шерстке.

Женя взглянул на Олесю.

— Пойдем, — тихо шепнул он ей. — Расслабься, все хорошо.

— Она меня не узнала? — подняла на него глаза Олеся.

Хотя после решения ехать вместе они эту тему и не обсуждали, но Крест понял ее с полуслова.

— Не узнала. Столько лет прошло, она не вспомнит.

Олеся слабо улыбнулась, благодарная ему за поддержку.

Обстановка в доме была небогатой, но чувствовался уют. Екатерина Ивановна зажгла плиту и поставила на нее большую кастрюлю.

— Сынок, зачем же вы столько накупили-то? — покачала она головой, когда сын принялся выкладывать из пакетов продукты, но тут же вновь переключилась на девочку. — Настюша, ты какой хлебушек будешь — белый или черный?

Настя, не испытывая никакого стеснения в новой обстановке, уже крутилась вокруг женщины, рассказывая про то, как они с Женей дрессируют Зефира. Олеся могла лишь позавидовать смелому характеру дочери — явно та не в нее пошла.

— Вы нас простите… Мы к вам как снег на голову… Столько суеты принесли, — смущенно проговорила она.

— Да что ты, мне только в радость! — отмахнулась та. — У нас гости-то не часто бывают.

Дальше дело пошло веселее. Олеся помогла Екатерине Ивановне накрыть на стол, и они вместе пообедали. Потом Женя повел их с Настей и Зефиром гулять по окрестностям. Такой счастливой и беззаботной Олеся давно себя не чувствовала. Настя бежала впереди наперегонки с Зефиром и Женей, а Олеся шла следом и не могла сдержать улыбку. Вот бы так было всегда! Остаться здесь и не возвращаться обратно в город, в свое мерзкое существование. Но ведь нельзя. И здесь найдут.

— В баньку хочешь? Деревенскую? — набегавшись, запыхавшийся Крест вернулся к Олесе, задумчиво улыбаясь, побрел рядом.

У Зефира же с Настей, казалось, был еще моторчик, и они готовы были носиться по полю с одуванчиками еще столько же.

— Хочу, — звонко заявила Олеся, ловя на себе хитрый взгляд Креста.

— Так, что, попаримся? — предложил он, привлекая ее к себе и невесомо целуя.

— Попаримся, — согласилась Олеся, быстро даря ему ответный поцелуй и слегка отстраняясь. Ее округлившиеся глаза напомнили о том, что поблизости Настя, поэтому увлекаться не стоит, но счастливая улыбка обещала наверстать упущенное.

— Насть! Пошли домой! — зычно позвал убежавшую далеко вперед девочку Крест, а Олесе сказал негромко: — У меня, кстати, сестра есть младшая, тоже Настей зовут. Ей пятнадцать. Сейчас, думаю, и познакомитесь. Она, наверное, уже дома.

Случай познакомиться с сестрой Жени представился не сразу, а чуть позже. Пока Крест готовил баню, Олеся сидела на деревянной скамеечке тут же во дворе, нежилась в лучах заходящего солнца. Тонкие лепестки одуванчиков, сорванные для нее Женей, мягко ласкали кожу и сомкнутые веки. Блаженная улыбка на лице Олеси говорила о том, что в эту минуту она была счастлива. Прислушиваясь к веселому щебету Насти (та крутилась в сарае с курочками рядом с радушной «тетей Катей»), она улыбалась еще больше. Дочь нашла общий язык с мамой Жени, что не могло не радовать.

Неожиданно громко хлопнула калитка, и Олеся разомкнула веки. Все еще приветливо улыбаясь, она встала со скамейки, чтобы поприветствовать, как она догадалась, сестру Жени, но наткнулась на откровенно колючий взгляд. Девочка-подросток, стоя у самой калитки, разглядывала Олесю, неодобрительно поджав губы.

— Привет, — на крыльце бани появился Крест. Не сводя глаз с сестры, он неторопливо подошел к Олесе, уверенно положил руку ей на плечо.

— Это кто? — еще раз смерив взглядом гостью, Настя требовательно уставилась на брата, не сочтя нужным ответить на его приветствие.

— Это моя девушка, Олеся.

— Ой, Настюш, ты уже пришла? — из покосившихся дверей сарая показалась Екатерина Ивановна с опустевшей миской в руках, а за ней выпрыгнула довольная Настя — она впервые в жизни давала корм домашней птице. — А у нас гости. Женя с девушкой и ее дочкой, тоже Настей, — к окончанию фразы голос ее ослаб, стало заметно, что ей неловко.

Впрочем, все, кроме маленькой Насти, тут же поняли почему.

— Еще и дочку с собой притащили! — недовольно буркнув себе под нос (однако ее услышали все), Настя грузным, тяжеловесным шагом протопала к дому и скрылась внутри.

Екатерина Ивановна поспешила за ней, а Крест переключил внимание, свое и Олесино, на девочку:

— Ну, рассказывай, что ты там видела?

Пока Настя взахлеб делилась своими впечатлениями, во дворе снова появилась сестра Креста. Все в той же недовольной манере она прошагала до калитки и хлопнула ею так, что та, жалобно скрипнув, заскрипела, заново открываясь.

— Куда это она? — глядя ей вслед, спросил Крест. — Не поздновато ли?

— Да дискотека же сегодня, она поздно придет, — принялась оправдываться женщина, и Олеся услышала в ее голосе виноватые нотки.